И под конец рабочего дня Джювинхуран думала вовсе не о безопасности колонии. Она проводила последнюю проверку систем и расхода химреактивов перед тем, как сдать свой пост следующей смене. Но мысли ее были заняты не привычной рутинной работой, а воспоминаниями о времени, проведенном в обществе некоего весьма необычного самца. Увы, на протяжении последних нескольких дней она размышляла о нем постоянно.

Джю и сама не могла понять, чем ее так заворожил помощник приготовителя пищи. Уж разумеется, не своим общественным положением: самец выполнял еще более прозаичную работу, чем она сама. А между тем в шумной колонии имелось немало неспаривавшихся самцов, которые находили Джю привлекательной и издавали в ее присутствии нежное стрекотание, пытаясь добиться чего-то большего, чем просто дружеская беседа. Со многими из них она общалась, разговаривала и развлекалась, но мысли ее неизменно обращались к тому необычному приготовителю пищи.

Что она находила в нем такого уж необычного, Джю затруднялась определить, хотя не раз пыталась. Возможно, некоторые особенности поведения, сдержанность в манерах — не только в речах, но и в жестах, свистках и щелчках, которые являются столь же неотъемлемой частью общения транксов, как и членораздельные слова. А возможно, то, что, приходя в возбуждение, Дес невольно начинал вставлять в разговор слова и выражения из высоко-транксского, выговаривая их совершенно безупречно, чего никак нельзя было ожидать от помощника приготовителя пищи. Имелись у него и другие странности: энтузиазм, с которым Дес говорил о чуждом мире на поверхности; оживление, невольно проявлявшееся в его жестикуляции, когда им случалось посещать выступления одного из официальных утешителей колонии,— кстати сказать, далеко не блестящие; равнодушие, с каким он принимал как похвалы, так и критику в адрес своей работы…

Нет, было, было в приготовителе пищи Десвенбапуре нечто причудливое, непреодолимо привлекательное — и в то же время на редкость отталкивающее. И Джювинхуран не могла выбросить его из головы, как ни старалась. Она уже подумывала сходить посоветоваться к старшему матриарху колонии, но потом решила, что дело пока не зашло так далеко. Ее привязанность пока не переросла в одержимость, поэтому лучше разобраться со своими чувствами самостоятельно.

Одним из способов разобраться ей показалась беседа с источником своих тревог. В колонии, как и в любом улье, обитатели строго распределялись не только по рабочим местам, но и по жилым помещениям и секторам. Все тоннели улья, за редкими исключениями, считались доступными для посещения, и любому жителю улья не требовалось никаких разрешений и пропусков для прохода в другие сектора, однако за пределы своих секторов большинство колонистов выходили редко. В этом просто не было необходимости. Все, в чем нуждался колонист, он мог найти в зоне, отведенной для житья. Традиционная, очень действенная система, одинаково хорошо работавшая и на Ульдоме, и на Ивовице, и на чужой планете, которую ее коренные обитатели называли «Земля».

Люди же, напротив, не придерживались подобного порядка. Колонистам это было известно по рассказам. Человеческое общество обладало лишь видимостью организации, и его члены имели тенденцию вести беспорядочную деятельность, обращая существенно меньше внимания на пользу целого. Жизнь в их ульях зачастую граничила с анархией. И, однако, посреди такого беспорядка и смятения они как-то ухитрились построить цивилизацию!

Джювинхуран решилась покончить с противоречиями, бурлившими у нее в душе. Дождавшись ближайшего свободного периода, она определила местоположение вспомогательного отдела приготовления пищи и направилась туда, руководствуясь указаниями своего скри!бера. Оказавшись в незнакомой части колонии, она время от времени останавливалась, чтобы поговорить с транксами, которых никогда прежде не встречала.