|
То, что я рассказываю, – это Сказки, и все, что мне от них нужно, – чтобы они работали. Обычные сказки должны детей усыплять, а мои – будить. А правдивы ли они – кому до этого дело, если с детьми, их слушающими, происходит все, что и должно происходить?»
4
С радостью и совершенно искренно признаюсь: эти «Сказки» – моя самая любимая книга. Как ни открою, как ни начну читать – так восхищаюсь и стилем, и содержанием. Это надо же так здорово написать! Ай да Пушкин! Ай да…! Всегда читаешь с удовольствием то, что было с огромным удовольствием написано. Кстати, о нас с Пушкиным. Многие упрекают меня в цинизме, но это недоразумение. Любой реализм в отношении к людям не рождает ничего, кроме грусти, а когда этот уже грустный реализм подается на веселом фоне – да, это называют цинизмом. Но ваш автор, делая это – а автор делал это с нескрываемым удовольствием! – автор лишь продолжал традицию великой русской литературы. Отрицать цинизм Пушкина могут только те, кто давно его не читал. Но что другое придает «Евгению Онегину» такое очарование?
5
Многие сравнивают эту книгу с произведениями Ницше – если мне это и льстит, то постольку-поскольку. Я читал Ницше, и некоторые вещи достаточно внимательно. Но мою книгу мне читать интереснее. Ницше, как импровизатор, с блеском растекается – но растекается, а я лаконичен. Он мучительно страдал желудком, глазами, головной болью и депрессиями, и его веселое буйство на этом фоне местами то неустойчиво, то болезненно. А у меня со здоровьем полный порядок, и пишу я веселее. Как первооткрыватель, он еще осторожничал – а я уже смелее и жестче. Но и, как ни странно, добрее. Ницше трудно было предположить, что его сверхчеловек окажется настолько душевно богатым и сильным, что будет с удовольствием позволять себе заботу, тепло и нежность. Нас рознит многое, но есть и то, что объединяет, – это искренность и безусловная забота о человечестве.
6
Книгу уже читали и слышали самые разные люди. Отзывы очень многих: «Это не психотерапевтично! Это опасно! Это годится только для сильных! Это смогут понять только прошедшие Путь, только продвинутые!» Возможно. Но я совсем не ставил здесь задачи оказывать кому-то душевную помощь, не собирался никого воспитывать и не несу никакой ответственности за неуклюжие душевные движения тех, кто не выдержит нагрузки этой книги. Если я сделал тяжелую штангу, а кто-то стал ее поднимать и надорвался – мои соболезнования, но в его несчастье виновата только его глупость. В то же время кем-то книга может быть использована как ориентир для личностного роста. Многие мои ученики (хотя это совсем не мое внутреннее слово) так ее используют, и она им нравится в таком качестве тоже.
7
Персонажи этой книги хорошо знакомы тем, кто знаком со мной. Тут мелькают члены моей семьи: жена, которая как Чудой была, так Чудой и осталась, и детишки: подрастающие бубуси и мумуси Ваня и Саша. Сашка-племяшка – светлое явление каждого моего лета, когда, собственно, и писалась книга. Остальное время года меня окружают члены Клуба – клуба практической психологии «Синтон». Клуб, этот мир, созданный мною двенадцать лет назад, по-прежнему занимает в моей душе и жизни большое место: он много требует, но и много дает. С ним, по крайней мере, не соскучишься.
8
Книга устремлена к совершенству, но ее автор совершенством не является. Она отражает не мой уровень, а мои ориентиры. Это даже не цели. К целям – стремятся, а среди своих ориентиров я просто живу. Что касается моего дальнейшего саморазвития, то ныне я отношусь к нему достаточно прохладно. |
