– Но так оно и есть на самом деле.

– От чего?

– От двух очень важных вещей. Во-первых, это зависит от того, какой город из тех, которые я назвал, кажется тебе наиболее привлекательным.

Она подтянула колени к груди и обхватила их руками, когда обдумывала мой вопрос.

– В Европе я уже была, поэтому… думаю, что Майами возглавит список. Я никогда не была во Флориде. К тому же я люблю ходить на пляж.

– Хорошо. Тогда, во-вторых, это зависит от… – Слова замерли на губах, и я специально широко зевнул.

– Зависит от? – настаивала она, очевидно, обеспокоенная тем, с какой стати мы собираемся ехать в Майами. Перестав зевать, я ловко подскочил и опустился на одно колено на ковер прямо рядом с ней.

– От того, – медленно продолжил я, – согласишься ли ты выйти за меня замуж.

В первое мгновение я боялся, что ее и так огромные глаза вылезут из орбит. И хотя я был уверен, что этого не произойдет, ее глаза стали еще больше, особенно когда я извлек из кармана джинсов небольшое обручальное кольцо. Затем она всплакнула, то ли вне себя от счастья, то ли от чрезмерного напряжения глаз, не могу точно сказать.

Анна дрожала. Ей потребовалось время, чтобы успокоиться и вытереть слезы с глаз.

– Да, но… почему мы собираемся во Флориду?

Теперь я улыбнулся так широко, как только мог.

– Мы же должны куда-то поехать на медовый месяц, не так ли?

Обнимая меня, она прошептала:

– Флорида – это великолепно.

– Не хочу выглядеть прижимистым или что-то в этом роде, – добавил я, – но я тоже сразу выбрал Флориду, потому что думаю, мы можем съездить туда, не наделав больших долгов. Так что спасибо за твой выбор.

Продолжая меня обнимать, она сказала:

– Мы можем поехать в Бойс, мне все равно. Это не имеет значения до тех пор, пока мы будем вместе.

В отличие от меня и моей немногочисленной семейной поддержки Анна подготовилась лучше: церковь была забита до отказа ее друзьями и родственниками, которые приехали, чтобы отпраздновать это событие. Родственники со стороны матери Анны пребывали в волнении из-за того, что невеста приняла решение надеть изящное белое подвенечное платье своей мамы.

Одна из престарелых родственниц, увидев Анну до церемонии, с гордостью воскликнула, что Анна «точная копия Джулии… Упокой, Господи, ее душу». Она также добавила: «Нет сомнения, что это самый прекрасный момент в жизни маленькой Энни».

Старуха была как нельзя права. Анна была прекрасна. В платье с длинным атласным шлейфом и распущенными волосами она представляла собой редкое зрелище. Несмотря на то, что церковные украшения были удивительно хороши сами по себе – вся часовня от пола до потолка была усеяна белыми лилиями и бордовыми розами, все они меркли по сравнению с живой драгоценностью, которая находилась в центре внимания.

Когда Анна начала движение по проходу в сопровождении Октавия под звуки скрипичного квартета, игравшего «Канон в ре мажоре», я не мог оторвать глаз от нее. Священник произнес краткую проповедь о святости брака, но я был слишком занят, любуясь женщиной, которая вот-вот станет моей женой, чтобы уловить хоть что-нибудь. Я, однако, помню, как пообещал перед Богом и присутствующими, что всегда буду любить, поддерживать и уважать Анну, что бы ни случилось. В тот вечер, после торжественного ужина, мы добрались на местной электричке до Бойса, а оттуда ночным рейсом полетели во Флориду. На высоте в тридцать тысяч футов я прибавил еще одну или две клятвы к тем, которые уже успел дать в церкви.

– Есть только один способ, при помощи которого я смог бы выразить всю силу своей любви к тебе, – сказал я ей.