Выходя из дому, я захватил схему карстовых пещер, собственноручно скопированную. Доберусь до дна, попробую сориентироваться. Да только где оно, это проклятое дно⁈ Едва я успел об этом подумать, как ноги мои наткнулись на что-то твердое. Уже дно или я уперся в выступ стены. Поддашься соблазну, выпустишь из вспотевших скользких пальцев веревку и покатишься кубарем. Вдруг там еще метров десять высоты? Костей не соберешь. Тем не менее, упершись ногами в твердую поверхность, я позволил себе освободить руку.

Нащупал фонарик на поясе. Включил. Повел лучом по каменному своду, стене, затем направил его вниз. Под ноги. Нет, не выступ. Дно. И на том спасибо! Выпустив веревку, я уселся на пыльный пол карстовой пещеры, снова погасил фонарик и так некоторое время сидел в кромешной тьме, отдыхая. Через несколько минут поднялся, зажег карманный светоч. И почти сразу же увидел темный зев туннеля. Прежде, чем тронутся с места, тщательно обшарил лучом все стены. А вдруг из этой пещеры есть еще ход?

Нет, тоннель оказался единственным. Ладно. Я вынул из внутреннего кармана куртки схему карстовых полостей, посмотрел, водя желтым кругом фонарного луча. И быстро понял, что она сейчас совершенно бесполезна. Привязки к местности все равно нет. Сунул обратно, шагнул к тоннелю. Рассеянный желтоватый луч заплясал по стенкам широкого штрека, уходящего куда-то в глубину земли. Отчетливо тянуло сквозняком, но не свежим, а затхлым, словно из не проветриваемого склепа.

Через несколько десятков шагов я понял, что идти неудобно. Дно оказалось не просто неровным, а неровным по определенному принципу, словно кто-то нарочно сделал его таким, чтобы сбивать ходоков с размеренного шага. Посветив под ноги, я увидел поперечные колдобины, отстоящие друг от друга с равным интервалом. А присмотревшись, сообразил, что это шпалы, настолько старые, что уже окаменевшие. По краям их обнаружился красноватый налет. Видимо, все, что осталось от проржавевших насквозь рельсов.

И вот на одной из этих ржавых полосок я увидел отпечаток подошвы. Примерно — тридцать девятого размера. Его явно оставила нога подростка. Куда бы они ни направились дальше, пацаны проходили здесь. Вот только по-прежнему ничего не слышно, кроме эха моих собственных шагов. Время от времени, я замирал, как вкопанный, затаив дыхание, прислушивался. Ну не могут три десятка сорванцов передвигаться совершенно бесшумно! Или они утопали так далеко вперед?

Может, надо было сразу вызвать горноспасателей, а не геройствовать зазря. Конечно, у меня уже был опыт поиска детишек в лабиринте подземных штреков, но тогда я искал троих. Только бы этот транспортный тоннель, по которому когда-то толкали вагонетки мокрые от пота и черные от пыли горняки, нигде бы не разветвлялся. Ничего, если придется мне оказаться на таком распутье, не стану корчить из себя витязя. Вернусь назад и вызову спасателей. И едва приняв такое решение, я услышал шаги.

Сразу же стало легче. Ну слава труду, одумались! Возвращаются! Радовался я недолго, потому сразу понял, что слышу шаги лишь одного человека и он нагоняет меня, а не движется навстречу. Оглянулся. И увидел луч фонаря, прыгающий по стенкам и потолку. Надо думать, это мой нынешний напарник. Погонялово — Динамо. Впрочем, звук и свет оказались куда быстрее человека. Прошло еще минут десять прежде чем я разглядел смутный силуэт человека, который приближался с той же стороны, откуда только что пришел и я.

— Ну вот, я же говорил, что сойдутся снова наши стежки-дорожки! — приветствовал меня «химик» своим любимым присловьем.

— Привет! — сказал я, почти шепотом.