Порталы, продолжавшие запускать к нам ричардов тоненьким ручейком, вдруг раздались вширь и ввысь, и оттуда полезло нечто совершенно невообразимое.

Тут я, конечно, привираю. Это было вполне вообразимое, и, слегка напрягшись, можно было даже отыскать фамилии тех людей, которые вообразили это первыми.

Это были одни из самых нелепых боевых машин, которые я только видел в жизни. Точнее, в жизни-то я их видел в первый раз, но сам образ, наверное, был знаком каждому землянину, в стране которого был интернет или функционировали кинотеатры.

Элронд уже неплохо успел покопаться в нашей инфосфере, раз начал черпать оттуда вдохновение для создания своих убийственных штуковин.

Потому что из всех трех порталов на нас перли самые натуральные огромные имперские боевые шагоходы.

Разумеется, покрашенный в черный цвет.

Они тут же принялись палить по платформе из своих импульсных пушек, или лазерных гаубиц, или плазменных мортир, уж не знаю, как эта хрень правильно называется.

Внешний купол силового поля тут же окрасился красными цветами попаданий, а через несколько секунд и вовсе лопнул. Урон у новой игрушки Элронда был просто чудовищный.

— Чапай, твой выход, — скомандовал Магистр. — Завали танки.

У меня был только один способ завалить танки, ведь не думал же Магистр, что я побегу им навстречу и буду раздавать бронированным лапам свои фирменные «сокрушительные пинки».

Так что я взялся за Клавдию и до боли привычным движением пальца вдавил кнопку активации «призрачного клинка».

Попасть одним ударом по трем мишеням, пусть и таким здоровым, но находящимся на довольно значительном расстоянии, да еще и атакующим с разных направлений, было непросто, так что нет ничего удивительного в том, что я частично промазал.

Первому шагоходу я подрубил только передние ноги, и он со страшным грохотом рухнул на землю прерии, подняв тучу пыли.

Второго я рассек пополам, и он, не успел толком развалиться, до кучи еще и взорвался.

А по третьему я промазал.

Как бы там ни было, два из трех перестали стрелять, и нагрузка на следующий купол снизилась.

— А этот? — поинтересовался Магистр, указывая на уцелевшую машину.

— Откат, — сказал я и потряс битой.

— Вот так всегда, — посетовал Магистр.

Стремительным движением истинного ганфайтера он выхватил из набедренной кобуры револьвер и выпалил в шагающего монстра.

Я, наверное, уточню.

Он выпалил в огромный имперский боевой шагоход из револьвера.

Один раз.

И огромный боевой имперский шагоход пал, искореженный и объятый пламенем.

— Все приходится делать самому, — посетовал Магистр, крутанув револьвер на пальце и убирая его в кобуру.

— А чего первые два сам не завалил? — поинтересовался у него Виталик.

— Потому что применение навыка твоего друга в финансовом плане не стоит практически ничего, — сказал Магистр. — А одна пуля, выпущенная из этого револьвера, стоит двести тысяч золотых, и осталось их всего шесть штук. Уже пять. Почувствуй, как говорится, разницу.

Тем временем особенно живучие или удачливые ричарды догребли до внешнего кольца вагенбурга, и техасцы, мгновенно переобувшиеся в полете и сменившие джинсы с клетчатыми рубашками на тяжелую броню, правда, всю из разных комплектов, а не такую единообразную, как у нашего врага, люто и весело рубились с ними рядом, вокруг и на своих пикапах.

— Удивительный парадокс, вы не находите? — спросил Магистр. — Вечер еще не наступил, а уже перестал быть томным.

А из порталов полезли новые шагоходы.

Глава 25

На некоторое время на поле боя воцарилась стабильность.