— Тебе виднее, я тебе не советчик… — многозначительно хмыкнул водила.

— Тогда крути баранку и не суй нос не в свои дела…

Он поморщился, но промолчал. Так мы и доехали до комиссионного магазина на улице Дзержинского. Я честно сунул Петюне трешник. Не привык к халяве.

— Тебя ждать? — оживился он.

— Не надо! — отмахнулся я. — Езжай, отсыпайся!

И я выбрался из кабины. Посмотрел на часы. Было без пятнадцати четыре. Я подошел к комиссионному магазину и обнаружил, что тот закрыт на обед до 16.00. Странно, особенно если учитывать, что в 18.00 рабочий день заканчивается. Чтобы не тратить времени даром, я решил заглянуть в другие магазины, что занимали первый этаж длинного серого дома. Но они тоже оказались закрыты на обед. Вот блин… Я же хотел купить новый врезной замок для своей комнаты в общаге. Из работающих магазинов оказались только молочный и хлебный, а вот все непродуктовые, как один, обедали до шестнадцати часов.

Промаявшись без толку пятнадцать минут, я ворвался в комиссионку, словно за мною гнались. Продавцы посмотрели на меня без всякого интереса, словно им было все равно, куплю ли я что-нибудь из хлама, заполонившего углы, полки и витрины. Я сразу направился в отдел радиотехники. Не скажу, что полки в нем ломились от импортной аппаратуры, но разные там «Шарпы» и «Грюндики» присутствовали. На них я даже смотреть не стал. Цены от 500 рублей и выше. Выходит, не все в СССР было дешево?

Мне приглянулся в меру плоский кассетный магнитофон «Десна» в стильном кожаном чехле с дырочками. Стоил он всего-то 100 рублей. Его, помнится, применяли корреспонденты для записывания интервью, а для прослушивания музыки — агрегат не самый лучший, но зато его удобно носить в таком кожухе. Переносные бумбоксы еще не народились и мне вдруг захотелось именно такой портативный магнитофон. Но цена кусалась.

И я решил воспользоваться советом Аграфены Юльевны. Подозвал продавца. Высокий брюнет в белом халате, больше похожий на больничного санитара, нежели на работника советской торговли, подошел, оглядел меня с головы до ног и, видимо, сделал не лестный для меня вывод. На номенклатурщика я не похож, на фарцовщика тем более. Тогда я поманил его пальцем, а когда он нехотя наклонился, проговорил вполголоса:

— Я от Корнея Митрофаныча!

Парень выпрямился. Выражение его лица тут же изменилось.

— Как его здоровье? — участливо спросил он.

— После вчерашнего немного приболел, — ответил я и заговорщически подмигнул торгашу.

Тот понимающе покивал в ответ. Видимо, о ночной гульбе в элитном кабаке слухи расползлись по всему городу, но далеко не каждый мог знать состав гостей, поэтому, дабы укрепить свой авторитет среди сотрудников комиссионки, я добавил:

— А Маринка Михайлова, была просто душкой…

Продавец нервно оглянулся и перешел на другую тему.

— Что-нибудь уже присмотрели?

— Да вот эту штуковину, — ответил я, показывая на «Десну».

Парень поджал пухлые губы.

— Это довольно старая модель, — пробормотал он, — правда, лентопротяжный механизм у нее мощный…

— Мне для племянника в подарок, — соврал я. — Будет с ним гонять на велике… Девок кадрить… Не «Панасоник» же ему гробить…

— Вас понял! — кивнул брюнет. — Для вас — пятьдесят рублей…

— Это по-божески, — согласился я. — А кассет с записями не найдется?

— Могу устроить, — сообщил продавец.