– Ты устал… – успокоил его Терентьев. – Третье дежурство подряд такая колбасня. Меня тоже скоро кошмары начнут доставать. Выбрось из головы, медики разберутся, что у него там с кровью. Может нажрался дряни какой. Сейчас чего только не пробуют ради кайфа.

    – Я и говорю. Скоро всю милицию придется переодевать в белые халаты санитаров.

    – Не придется. – Следователь устало прикрыл глаза. – Ты просто в Питере недавно. Привыкнешь.

    – Ну, не знаю… Раньше мы явно реже выезжали на психов. Как-то тревожно мне, Максим Евгеньевич. Будто вокруг что-то меняется.

    – В Питере это называется «лето». – улыбнулся Терентьев и удобно вжался в уголок между дверцей и спинкой сиденья.

    4.

    На ближайшей лавочке разлегся здоровенный рыжий кот. Он купался в брызгах яркого утра, он жмурился и вытягивал лапы так, словно утро, тепло и солнце включили специально, по его, котовому, указанию. Светка издали увидела Инну. Подруга шла беспрестанно оглядываясь, темные пижонские очки до смешного нелепо смотрелись в комплекте с ее простоватой одеждой.

    – Ну и очки у тебя! – усмехнулась Светка вместо привета. – Где взяла-то? Баксов сто, не меньше тянут.

    – Ну это… Одного друга. Что, хорошие?

    – Держи скорее, а то растает. – Светка протянула Инне одно эскимо. – Чего это ты вся светишься? Влюбилась? В друга-то?

    – А ты, что? Экстрасенс? – смутилась Инна.

    – Если бы я была экстрасенсом, то не мучилась бы от любопытства – трахнула ты его или нет? Но то, что ты втюрилась по уши, написано у тебя прямо на лбу. Бегущей строкой.

    – Не знаю… – Инна задумчиво развернула фольгу. – За три дня разве можно влюбиться? За это время можно затащить кого-то в постель. Но разве это имеет отношение к настоящему чувству?

    – Имеет. А вообще, иди ты нафиг. Тоже мне «барышня тургеневская». – подковырнула Светка. – Гонишь всякую фигню. Влюбляются либо с первого раза, либо за деньги. Ешь эскимо, а то растает. Испачкаешься.

    – За деньги не влюбляются… – сурово произнесла Инна.

    По асфальтовым дорожкам прыгали пятна света и воробьи. Кот на них реагировал вяло, только лениво покачивал кончиком хвоста.

    – Давай, рассказывай! Не томи! А то ведь лопнешь от избытка эмоций… – у Светки глаза так и сияли от любопытства. – Кто он? Где работает?

    Инна откусила эскимо и задумчиво проводила взглядом малыша, гоняющего по скверику трехколесный велосипед.

    – Этот Сергей совершенно необычный. – смущаясь, выговорила она мягким нежным голосом. – Хочешь скажу честно? Волшебный.

    – Принц из сказки? – Светка растянула губы в ехидную улыбку.

    – Представь себе – да. И зря ты прикалываешься!

    Светка вздохнула:

    – Я не прикалываюсь, я завидую. Я, может, сама о принце мечтаю… Хотела бы взглянуть на какого-нибудь мужика твоими глазами.