Так прошло несколько часов. Все трое лежали спокойно, не двигаясь, как бы окаменев, насторожив слух и зрение, держа пальцы на спусках карабинов. В эти минуты ничто не могло захватить их врасплох, но ничто и не подтверждало ни подозрений Орлиной Головы, ни предсказания Весельчака. Вдруг дон Луи почувствовал, что рука вождя коснулась его плеча, указывая ему на реку. Он привстал на колени и посмотрел в том направлении.

Почти незаметное движение виднелось на поверхности реки, как будто на глубине плыл аллигатор.

— Ну вот, — тихо проговорил Весельчак, — начинается то самое, чего мы ждали.

Вскоре показалась черная масса. Она скорее плыла по воздуху, чем по воде, и тихо продвигалась к тому месту, где в засаде сидели наши охотники.

Через несколько секунд эта масса остановилась, и несколько раз раздался вой луговой собаки.

Тотчас же отозвался вой шакала, раздавшийся так близко от наших наблюдателей, что они не могли удержаться и вздрогнули. Человек, висевший до того времени, уцепившись за сук громадного дуба, спрыгнул на землю в трех шагах от того места, где они лежали.

Он был одет в мексиканский костюм.

— Иди, вождь, — проговорил он вполголоса, сам не рискуя выйти на песчаную отмель, на которой стоял приплывший человек, — иди сюда, мы одни.

Человек вскарабкался на крутой берег и подошел к ожидавшему его на берегу.

— Брат вождя говорит очень громко, — заметил он, — в пустыне никогда нельзя думать, что находишься один. Листья имеют глаза, у деревьев есть уши.

— Что ты говоришь! Это вздор. Кому надо нас подслушивать? Кроме твоих воинов, которые, вероятно, скрыты вблизи, никто не увидит и не услышит нас.

Краснокожий покачал головой.

Теперь, когда он стоял так близко от наших охотников, Весельчак убедился, что Орлиная Голова был прав, это действительно был Черный Медведь.

Оба встретившихся с минуту помолчали, глядя друг на друга.

Первым заговорил вкрадчивым тоном мексиканец.

— А ты ловок, вождь. Не знаю, как ты это устроил, но ведь ты вошел внутрь асиенды.

— Да, — отвечал индеец.

— Теперь нам остается сделать последние распоряжения. Ты — великий вождь, и я на тебя всецело полагаюсь. Вот то, что я обещал тебе. Я должен был уплатить тебе после, но не хочу, чтобы даже тень легла между нами.

Краснокожий оттолкнул кошелек, который ему протягивал его собеседник.

— Черный Медведь думал, — холодно проговорил он.

— О чем, если это не тайна?

— Воин не баба и не станет терять слова даром. То, что бледнолицый брат предлагает вождю апачей, тот отвергает.

— Что это значит?

— Что все условия разорваны.

Мексиканец с трудом подавил волнение, вызванное глубоким разочарованием при этом известии.

— Итак, ты не созвал своих воинов, и когда я дам знак, ты не нападешь на асиенду?

— Черный Медведь созвал своих воинов и нападет на бледнолицых.

— Что же означают твои слова? Признаюсь, вождь, я не понимаю тебя.

— Это оттого, что бледнолицый не хочет понять. Черный Медведь нападет на асиенду сам по себе.

— Так и было установлено между нами, мне кажется.

— Да. Но Черный Медведь видел Поющую Птичку, его вигвам пуст, он хочет ввести туда бледнолицую девушку.

— Несчастный! — в страшном раздражении закричал мексиканец. — Ты изменил мне!

— В чем вождь изменил бледнолицему? — отвечал краснокожий совершенно спокойно. — Бледнолицый предложил сделку, вождь отвергает ее, в чем тут измена?

Мексиканец закусил от ярости губы.