|
Они припарковались на самом дальнем крае парковки, так что с одной стороны машину прикрывали деревья и густой кустарник. Так чтобы никто не видел как они меня обыскивают, когда мы оказались со стороны пассажирского сидения.
- Руки на машину, - скомандовал Якоб. Я положила руки на бок очень чистого внедорожника. На его окне была наклейка фирмы, которая сдала его внаем. Я снова могла думать, могла замечать вещи. Я могла пройти через это. Мы все выберемся из этой передряги живыми. Эта мысль, эта надежда - вот на что они рассчитывали с самого начала. Надежда - прекрасная вещь, но она может использоваться очень плохими людьми для того, чтобы заставлять тебя сотрудничать до самого конца. Ты думашь, что найдешь выход, пока не становится слишком поздно спасать себя, спасать остальных, слишком поздно для всего. Серийные убийцы часто так поступают, приставив пистолет к тебе где-нибудь в общественном месте и заставив тебе пройти с ними в машину, обещая не причинять вреда. Они лгут. Главное правило - если кто-то угрожает тебе в людном месте, где ты можешь позвать на помощь - зови на помощь. Потому что как только они заполучают тебя, ты не отделаешься выстрелом, или ударом ножа, или быстрой смертью. Никогда нельзя позволять плохим парням вести эту игру, никогда. Я знала это. Я хорошо это знала, но я стала около машины и приготовилась к тому, что они отберут у меня оружие. Я знала, что буду подчиняться, пока они не позвонят тому снайперу, который целится в Мику. У меня не было выбора - но только пока. А эта ублюдочная надежда заставляла меня думать, что у меня будет еще шанс, потом, даже когда часть меня цинично хмыкала, качая головой. Я вела себя как гражданский, а гражданским я никогда не была, хотя в жизни не носила форму. Якоб начал ощупывать меня, начиная с запястий под пиджаком. Затем остановился. - Я могу порвать пиджак, или ты опустишь руки и дашь мне снять их - это твой выбор. Я опутсила руки, и он снял с меня пиджак, удивительно осторожно. |
