|
Я шла на компромисс со своими принципами чтобы спасти незнакомцев, так что же я была готова сделать ради тех, кого я любила?
Единственный ответ на этот вопрос: что угодно. Я протянула руку. - Иди ко мне, Никки - Нет, - сказал он сдавленным шепотом. Я помнила эту игру. Когда-то было время когда я боролась каждый раз, как Жан-Клод хотел прикоснуться ко мне. Я тосковала по ощущению его рук на моем теле задолго до того, как смогла признать это. Затем, с появлением электрических покалываний в кончиках пальцев, я поняла, что и я хотела прикоснуться к Никки. Я хотела коснуться его кожи своими руками. Обычно это бы заставило меня срочно уносить ноги в противоположном направлении, но не этой ночью. Я не могла позволить себе бояться этой части себя, потому что это было единственным оружием, которое мне осталось. Я думала, мне придется первой коснуться его, но он сам пришел ко мне. Он был не так силен, чтобы долго сопротивляться. Он подполз ко мне. Ликантропы, особенно кошачьи, могут двигаться на четырех ногах так, словно у них есть мускулы в тех местах, в которых их нет у людей, с текучей грацией и чувственностью. Никки просто подполз, словно не уверенный в том, что делает. Скорее всего так и было, но когда все хорошие идеи заканчиваются, начинаешь использовать то, что осталось. Я думала он будет трогать меня руками, но он потерся щекой о иое лицо с неповрежденной стороны. В тот же миг, как мы соприкоснулись, во мне волной обжигающей потребности вспыхнул голод. Я носила в себе голод Жан-Клода, и голод плоти многих оборотней, и моя жажда распространялась на любой из них. Остаткам моей человечности повезло - у меня был еще один вариант голода. Ardeur был одной из наиболее специфических сил кровной линии Белль Морт, от которой походил Жан-Клод. Он позволял вампирам путешествовать в страны, в которых они были вне закона, и не оставлять за собой кровавый след и гору обескровленых трупов. Другие линии кормились страхом или гневом, и о последнем я узнала сама. |
