— Позади Остолопа Дэниелса пылал салун под названием «Не проходи мимо». Всегда грустно видеть, как история исчезает в дыму, а двухэтажное, обшитое деревом здание в стиле греческого Ренессанса было одной из достопримечательностей Нейпервилля с 1834 года. Надо заметить, что это был далеко не единственный горящий дом в Нейпервилле. Остолоп не представлял, как армия сумеет удержать город. А ведь у них практически не оставалось тылов — Чикаго находился совсем рядом.

И уж если быть совсем точным, «Не проходи мимо» являлся лучшим салуном Нейпервилля. Дэниелс находился в городе недавно, но успел-таки вкусить квинту доброго бурбона. На его рукавах теперь уже красовались три нашивки, и, если раньше зеленые юнцы учились у него играть в бейсбол, нынче ему приходилось показывать им, как быть солдатами. Но вместо советов его давнишних тренеров сейчас он заимствовал свои наставления у покойного сержанта Шнейдера.

Примерно каждые полминуты внутри горящего салуна взрывалась очередная бутылка со спиртным, словно снаряд внутри подожженного танка. Оглянувшись назад, Остолоп увидел маленькие голубые язычки спиртового пламени, мигающие среди ненасытных красных сполохов от горящих деревянных конструкций.

— И все коту под хвост, — со вздохом произнес Остолоп.

Рядовой, находившийся подле Дэниелса, щуплый очкастый парнишка по имени Кевин Донлан, который, судя по лицу, возможно, даже бриться еще не начал, сказал:

— Могу поспорить, сержант, этому домику явно больше сотни лет.

— Я не столько имел в виду дом… — опять вздохнул Дэниелс.

Визгливый грохот, послышавшийся в небе и быстро приближающийся, заставил их обоих нырнуть в ближайший окоп. Снаряд разорвался, не долетев до земли, и осколки с шипением понеслись во все стороны. Вместе с ними полетели другие осколки, ударяясь о землю и отпрыгивая, словно крупные градины.

— Теперь, сынок, следи, куда ступаешь, — предупредил Дэниелс. — Этот придурочный снаряд раскидал целую кучу маленьких мин или бомб, называй как хочешь. Я их впервые увидел возле Шаббоны. Только наступи на такую, и до конца своих дней будешь ковылять, как Пит Деревянная Нога из диснеевского мультика.

Падали новые снаряды, из них выпрыгивали новые маленькие юркие мины. Несколько из них взорвалось с короткими, заурядными хлопками.

— Сержант Дэниелс, они продолжают бросать в нас своими штучками. Нам отсюда никуда не двинуться, — сказал Донлан.

— В этом-то вся и штука, сынок, — сухо отозвался Остолоп. — Какое-то время они будут кидать в нас эти игрушки, чтобы заморозить нас на месте. Затем пошлют танки и заберут у нас эту территорию. Будь у них побольше танков, они давным-давно прекратили бы швырять мины.

Донлан еще не нюхал пороху. Он присоединился к отряду во время их отступления из Авроры.

— Как эти твари могут так теснить нас? Ведь они даже не люди.

— Постарайся побыстрее усвоить одну вещь, сынок. Пуле или снаряду начхать, кто их выпускает и кто оказывается на их пути, — ответил Дэниелс. — К тому же у ящеров много разных штучек. Знаю, радио продолжает называть их «вояками, нажимающими кнопки». Но это — все из той же говорильни, которая лишь злит нас и поддерживает моральный дух гражданского населения. Только не позволяй никому говорить, будто они не умеют воевать.

Заградительный артиллерийский огонь все не смолкал и не смолкал. Остолоп выдерживал его, как когда-то выдерживал подобные обстрелы во Франции.