Желтые сигналы предупреждали о повышенной эмоциональной активности спящей в ячейке молодой девушки. Ее тело казалось расслабленным, но мозг, очевидно, был возбужден и реагировал на введенные в кровь препараты не так глубоко, как предписывалось, – об этом явно свидетельствовали постоянные колебания электромагнитного поля, которое, как известно, генерирует нервные клетки коры головного мозга в результате протекающих в них процессов биоэлектрической активности.

Вероятно, ей снились кошмары.

Дибров посмотрел на ее осунувшееся лицо, покачал головой и несколькими переключениями перенастроил систему на более глубокий сон.

Спустя пару минут желтые искры индикаторов погасли, сменившись на зеленый узор сигналов.

Майкрофт уже разделся и теперь устраивался на своем ложе.

– Спокойных снов, Хью, – пожелал ему Дибров.

– Тебе также, командир, – ответил пилот. Колпак его камеры начал медленно опускаться.

***

Засыпая, Андрей не ощущал ни страха, ни дискомфорта, ни тем более какого‑то предчувствия. Сутки постоянного маневрирования изрядно утомили его, а дисциплинированная психика не допускала досужих мыслей перед отходом ко сну.

Тихо чавкнул пневмоуплотнитель камеры, вспыхнул рассеянный голубой свет, Дибров закрыл глаза, ощущая легкое покалывание в тех местах, где под кожу впились иглы микроинъекторов.

Он не видел, что в этот момент на терминале соседней с ним камеры вновь вспыхнули желтые огни. Увеличенная им доза препарата оказалась недостаточной для того, чтобы девушка уснула глубоко и спокойно. Реакция ее мозга была прямо противоположной – напряженность колебаний электромагнитного поля, которое излучали возбужденные участки серого вещества, еще более усилилась.

Через некоторое время незримая аура, для которой не существовало материальных преград, увеличилась в диаметре пропорционально возрастающему напряжению.

Дибров уже находился под воздействием вводимых в кровь препаратов и не мог видеть, как на консоли управления его камерой также вспыхнули сигналы желтого цвета.

Поле, излучаемое мозгом Мари, вошло в резонанс с его собственными электромагнитными эманациями, усиливая их.

***

…Закат был долгим и стылым.

Ослепительный шар солнца медленно стекал за иззубренную линию скал. Там, где его лучи встречали препятствие, на дно кратера ложились длинные угольно‑черные тени с четкими, будто отрезанными ножом краями.

Небо над головой казалось темно‑фиолетовым и бездонным. Ни единого облака, ни перистой полосы – ничего, лишь мириады ярких, колючих, почти немигающих звезд да растущий серп огромного бело‑голубого диска, чей отраженный свет в этот час уже начинал соперничать с лучами закатного солнца.

Наступало время Горячих Камней.

Андрею страстно захотелось проснуться, но сон, усиленный вводимыми в кровь препаратами, был слишком глубок, и волевого усилия явно не хватало, чтобы осознанно вырваться из него…

Кайл… Его звали Кайл…

Андрей еще успел мысленно удивиться тому факту, что ощущает себя вполне комфортно в чужом теле…

Постепенно мысли Андрея Диброва истончились, а потом и вовсе погасли.

Его сознанием полностью завладел этот странный, кошмарный мир.

…Кайл не впервые покидал город и потому смотрел на картины окружающего мира со здоровым равнодушием. Тащить телегу было не тяжело, но нудно и, чтобы не сбиться с шага, приходилось сосредоточивать взгляд на какой‑то конкретной точке рельефа.

На этот раз он выбрал огромный островерхий валун, видневшийся над гребнем кратерного склона. Ярко освещенный закатными лучами солнца, он был виден издалека и сиял, как маленький маяк.