– Настя, Настенька, как я тебя люблю!

– А ну-ка девонька посмотри на меня.

Марта закружилась по длинному коридору и, танцуя, оказалась на кухне. На празднично сервированном кухонном столе стоял красивый торт, большая тарелка с вкусными канапе, шампанское и ваза с нежным букетом цветов.

– Настя как здорово!

– Здорово, здорово, красавица. Наверное, голодная? Садись, – говорила Настя, разливая по бокалам шампанское, – вижу, я была права? Повстречалась с Греем? И как его зовут? – после выпитого горячего кофе с куском вкусного торта, спросила Настя.

– Артём, Тёма. Он приехал к друзьям и бабушке из Москвы. Учится в МГУ на третьем курсе. Настя, он такой…

– Всё понятно. Потом расскажешь, а сейчас спать. Немного поспи и надо к маме в больницу. Она тебя ждёт.

– И почему я думаю сразу о нём? А он всё живёт, наверное, в далёких своих Штатах, и никогда не вспоминает обо мне, – думала Марта, машинально листая страницы дела.

– Майор Снежина какие мероприятия проводятся по данному делу? – обратился к ней полковник Мезенцев.

– Опрашиваются соседи. Разыскиваем молодую жену сына потерпевшей и её родного внука.

– Что имеется ещё не родной?

– Да. Пасынок от второго брака сына потерпевшей – Алексей Лисневский, тридцать шесть лет, регистрация: Вторая линия Васильевского острова. Но в этой квартире он только прописан, а принадлежит она в равных долях потерпевшей и вдове её сына Инге. На свою долю в квартире Лисневская оставила завещание. Теперь ему принадлежит половина этой квартиры. У потерпевшей было продолжительное общение с ним.

– В смысле продолжительное?

– Пётр Кузьмич на протяжении многих лет, это же её внук, – уточнил стажёр Ванечка.

– Понятно, понятно. Марта Леонидовна продолжайте.

– Сейчас идёт работа со свидетельницей над словесным портретом мужчины, с которым в день убийства у потерпевшей был эмоциональный разговор. Со слов соседки, конечно.

– Понятно, – полковник задумчиво посмотрел на Марту, – Майор Снежина, с вами всё в порядке? Что ты такая кислая Марта? Энтузиазма в глазах не вижу. Ты считаешь, что это не простое отравление бабушки с маразмом?

– Петр Кузьмич Лисневская совсем не походит на маразматичку. По рассказам опрошенных соседей, она была вполне логично рассуждающая женщина. Немногословная и особо не афиширующая свои семейные дела.

– Но так в чём дело? Возможно, она давно созрела до самоубийства. Произошёл эмоциональный скачок и результат – горсть таблеток и никаких мучений потом. Упала, ударилась. Результат смерть. Так что, доводите дело до ума и закрывайте. А то с вами я никогда на пенсию не выйду. А дел у нас и так полна коробочка.

– Хорошо.

– Марта, что хорошо? Что я закрою это дело и с чистой совестью на волю?

– Ну что вы такое говорите, товарищ полковник?

– Я же вижу, что ты в чём-то сомневаешься.

– Пётр Кузьмич я ещё раз хочу покопаться в квартире потерпевшей. И ещё вот, что. Надо поднять дело о гибели жены сына погибшей и смерти младенца.

– Какого ещё младенца? Страхи какие.

– Правнука потерпевшей. Ему месяц исполнился. По рассказам соседки он задохнулся. Понимаете, детей после кормления нельзя класть на спину. А его нашли лежащим в кроватке на спинке, захлебнувшимся молочной отрыжкой. Отрыгнул и всё.

– Что такое отрыгнул и всё?

– Захлебнулся и умер.

– Как это? А мать его что же?

– Выпила снотворное перед кормлением и уснула крепко.