– Скажите, Инга ладила с Капой? Извините с Капиталиной Захаровной?

– Если честно, у них была обоюдная неприязнь.

– Понятно. Алексей Борисович скажите, что за вещица на фотографиях этих женщин? – Марта протянула копии фотографий.

– Это брошь старинная реликвия семьи. Она передаётся старшей невестке каждого поколения. Но эта традиция остановилась на матери моего сводного брата Артёма.

– Подробней о брошке расскажите, пожалуйста.

– А что о ней рассказывать? Я её никогда в глаза не видел. А потом о ней говорит имя мастера – Фаберже. Что уж тут добавить.

– Даже так. И бабушка, даже не смотря на хорошее к вам отношение, ни разу не показала её вам?

– А я как-то … ни к чему… так она, наверное, её в ячейке хранила. Честно, не знаю. Просто о ней и разговоров никогда не было.

– Так возможно, её и самой давно уже нет?

– Наверное, всё же есть, Соня, жена мне рассказывала, что Инга была обижена на Капу за то, что она не передала ей эту брошь.

– Инга… Хорошо.

– Да куда уж лучше.

– Посмотрите на этот портрет. Он вам никого не напоминает?

Марта заметила, что Алексей, как-то весь съежился, увидев бородатого мужчину, быстро отвёл глаза в сторону и ответил: – нет, он мне не знаком, – немного помолчав, он спросил Марту, – скажите, а что это его видели в день убийства бабушки?

– Да, и свидетели утверждают, что на нём была такая же куртка, как сейчас на вас.

– Бред.

– Всё-таки, возможно он вам знаком?

– Нет. Точно нет.

– Хорошо, нам надо провести очную ставку. Вы согласны? Отлично.

Алексею приладили почти такую же бороду и поставили в ряд с незнакомыми мужчинами, каждый из которых держал карточку с номером. В другой комнате за затемнённым стеклом стояла Мария Дроздова и Валентина Михайловна. Они узнали в Алексее нужного мужчину и, подписав документы, покинули здание.

– Это дурдом какой-то. Никакой бороды я не ношу и не носил. Тем более искусственной, я что клоун? Зачем мне это надо.

– Алексей Борисович тогда помогите себе сами. Кто изображён на рисунке?

– Я не могу утверждать, но рисунок похож на Артёма. Мы давно не виделись. Он живёт в Америке, и он не смог вовремя приехать на похороны отца. Вообще у него квартира в Москве. Вот его адрес.

– Алексей не смотря на ваши доводы, придётся вас задержать до уточнения всех обстоятельств. Если бы вас не узнали свидетели я бы вас, конечно, отпустила под подписку, но в данном случае… Мне жаль, – произнесла Марта, почему-то уверенная в том, что задерживать придётся совсем не убийцу.

Когда Лисневского увели из кабинета Марты, она вызвала к себе стажёра.            – Ваня послушай, родственники заберут труп Лисневской через три дня, подготовь конвоирование на кладбище задержанного. Всё-таки внук. А вдруг, правда, он ни при чём. Я тоже пойду на кладбище.

– А вы-то зачем, Марта Леонидовна?

– В связи с оперативной необходимостью, Ванечка.

– А мы пойдём? – спросил Ваня.

– Разберёмся, – ответил Александр Григорьевич, удивлённо глядя на Марту.

– Ну что, Валентина Михайловна, теперь дружить будем? Я всё сказала, как вы просили.

– А я разве о чём-то просила вас? – c наигранным удивлением ответила женщина.

– Да, как не прихорашивайся, а память выдаёт настоящий возраст. Ладно, ладно, я молчу.