Он взирал на поверженного врага с мрачным выражением лица и, перехватив гунсенв руке, откинул корпус назад, чтобы со страшной силой всадить острый край веера в грудь Криса.

— Стой!

Он замер, услышав этот окрик, потом поднял глаза, замигал ими, чтобы очистить их от кровавых слез, — и увидел Сутан. Она стояла на лестнице в позе опытного стрелка, держа его собственный пистолет в вытянутых перед собой руках. Дуло пистолета глядело прямо на него.

— Положи веер на пол! — приказала она. — Положи немедленно, или я стреляю!

Гейбл пришел в себя от удивления, вызванного ее появлением, — в пылу схватки с Крисом он совсем позабыл о ее существовании — и рассмеялся. Он видел, что с ее угла она не решится стрелять, побоявшись снести черепушку Криса.

— Я не шучу! — крикнула Сутан, поднявшись на несколько ступеней и выровняв угол.

— У тебя не хватит духа, — сказал Гейбл, и смотрел, не моргнув глазом, как она спускает курок.

Вернее сказать, как она попыталась спустить курок. Потому что выстрела не последовало. Пистолет заклинило, вероятно, вследствие того, что он, прежде чем очутится в руках Сутан, долго грохотал по ступенькам лестницы.

— Сгинь с глаз, сука! — презрительно бросил Гейбл и отвел назад руку с веером, чтобы всадить его в грудь Криса.

— А, дьявол! — выругалась Сутан и сделала единственное, что могла сделать в ее положении. Она швырнула пистолет в Гейбла.

Она даже не метилась. Скорее, позволила инстинкту направить ее руку. Пистолет, вращаясь, пролетел расстояние, разделяющее ее и Волшебника, и ударил в поднятую для удара руку с гунсеном.

Гейбл грязно выругался. Вороненая сталь перебила ему два пальца на здоровой руке и из нее хлестала кровь: по-видимому, острой мушкой, как бритвой, срезало кусок кожи.

Крис тем временем пытался собраться с силами. Ему досталось изрядно. Не только спина и локоть болели, не только дышать было трудно и совсем не было сил пошевельнуться. Ему еще надо было перебороть себя. Что бы он там не думал о Маркусе Гейбле, убить эту скотину было противно его природе. Даже в порядке самообороны. Он был человеком, который превыше всего верил в силу человеческих законов. Это он впитал в себя с молоком матери. Сив — и, пожалуй, его брат Терри, хотя он не хотел в этом даже себе признаться — являл собой наглядный пример того, к чему приводит пренебрежение законом. И Крису очень не хотелось идти этим же гибельным путем. Тем не менее, умирать ему тоже не хотелось.

Краем глаза он видел, что Сутан уже взлетела вверх по лестнице и приближается к ним, а на своем горле он ощущал руки Гейбла, сдавливающие его.

Как и Гейбл несколько минут назад, он начал крутить головой во все стороны, надеясь, что эти резкие движения заставят Волшебника ослабить хватку. Он уже начал задыхаться, чувствуя, что доступ воздуха к легким уже перекрыт. Бесформенная чернота закрыла края поля его зрения, и он уже не видел Сутан и что она делает.

Потом вдруг Гейбл отпустил его шею и с диким ревом дернулся в сторону. Это он обеими руками нанес страшный удар Сутан, которая пыталась выхватить у него из-под бока гунсен,выпавший из его руки.

Удар пришелся прямо в висок, и она, застонав, свалилась на пол. Оскалившись, как череп на пиратском флаге, Гейбл обрушил на упавшую град ударов — по спине и грудной клетке. Прижатый к полу его массивной тушей, Крис слышал, как он крякал при каждом ударе, как мясник, разрубающий тушу.

Это уже было слишком. В соответствии с законом или нет, но этого Крис уже не мог вынести. Он чувствовал, как адреналин со стремительностью фейерверка разливается по телу, и он рванулся вперед изо всей мочи. Из своего опыта велогонщика он знал, что такое состояние не может длиться долго, что у него есть только один короткий момент, чтобы овладеть ситуацией, пока Маркус Гейбл не убил Сутан и не разделался с ним непосредственно после этого.