— Дельная мысль, — кивнула Джоли.

— Я думаю, этим утром он остался мною недоволен.

Кристина и Джоли многозначительно переглянулись, но никто Эрике не ответил.

— Он бил меня во время секса.

Поскольку вся кровь была тщательно убрана, Кристина велела Джоли продолжить уборку в главной спальне. Заговорила, когда осталась с Эрикой наедине.

— Миссис Гелиос, уж извините меня за прямоту, но вы не должны говорить о вашей личной жизни с мистером Гелиосом в присутствии слуг.

Эрика нахмурилась.

— Не должна?

— Нет. Никогда.

— Но почему?

— Миссис Гелиос, конечно же, в той информации, которую загрузили в ваш мозг, имелся раздел об этике отношений со слугами.

— Полагаю, что имелся. Если вы так думаете.

— Наверняка имелся. Вы ни с кем не должны обсуждать вашу сексуальную жизнь, за исключением мистера Гелиоса.

— Дело в том, что он бил меня во время секса, один раз даже укусил, обзывал меня всякими словами. Мне было так стыдно.

— Миссис Гелиос…

— Он — хороший человек, великий человек то есть, я сделала что-то ужасное, если заставила его ударить меня, но я не знаю, в чем провинилась.

— Вы опять это делаете, — нетерпеливо бросила Кристина. — Говорите о своей личной жизни с мистером Гелиосом.

— Вы правы, говорю. Но я буду вам так признательна, если вы сможете объяснить мне, чем я вызвала неудовольствие моего мужа.

— Вам известно, что вы — пятая Эрика? — резко спросила Кристина.

— Да. И я намерена стать последней.

— Тогда вам лучше не говорить о сексе даже с ним.

— Даже с Виктором? Но как же мне тогда узнать, почему он был так недоволен мною?

Кристина встретилась с ней взглядом.

— Может, ему как раз все нравилось.

— Но почему он бил меня, дергал за волосы, щипал за…

— Вы опять это делаете.

— Но я должна с кем-то об этом поговорить! — в раздражении бросила Эрика.

— Тогда говорите со своим отражением в зеркале, миссис Гелиос. Разговор о сексе с мистером Гелиосом не чреват для вас опасностью только с этим собеседником.

— Но какая польза от такого разговора? Зеркало — предмет неодушевленный. Если только оно не волшебное, как в «Белоснежке и семи гномах».

— Когда вы будете смотреть на свое отражение в зеркале, миссис Гелиос, спросите себя, что вы знаете о сексуальном садизме.

Эрика обдумала этот термин.

— Мне кажется, что в полученных мною знаниях об этом ничего не говорится.

— Тогда вам следует заняться самообразованием… и терпеть. А теперь, если это все, прошу меня извинить. У меня еще полно дел.

Глава 19

Тишину в доме нарушало только мягкое постукивание клавиатуры компьютера под ловкими пальцами Викки Чу. Едва она переставала печатать, ни звука не долетало до ее ушей, словно она утрачивала способность слышать.

Легкий ветерок чуть шевелил занавесками, не издавая ни звука. В такую жару не пели птицы. С улицы не доносилось даже шума проезжающих автомобилей.

Викки Чу работала дома, распечатывала кассеты, надиктованные врачами. Домом она называла жилище Карсон О’Коннор, где получала бесплатные кров и стол, приглядывая за братом Карсон, Арни.

Некоторые из ее подруг полагали, что в этом странном соглашении Викки продешевила. Сама же она считала, что ей переплачивают. Потому что Карсон спасла сестру Викки, Лиан. Бедняжке грозил тюремный срок за преступление, которого она не совершала.