– Прошло чуть больше суток с того момента, как я вышла из резервуара сотворения, поэтому информация, полученная методом прямой загрузки, еще не дополнена достаточным жизненным опытом. Мне нужно кое-что купить, прямо сейчас, ночью, и я надеюсь, что ваши знания о магазинах окажутся полезными.

– Что вам нужно, мэм?

В уме Эрика список уже составила.

– Одежда для мальчика. Туфли, носки, брюки, рубашки. Полагаю, нижнее белье. Легкая куртка. Какая-то кепка. Мальчик ростом примерно четыре фута, весит пятьдесят или шестьдесят фунтов. Ах да, у него большая голова, достаточно большая для мальчика, поэтому и кепка нужна соответствующая. Можете вы достать все это немедленно?

– Миссис Гелиос, позволите спросить…

– Нет, – прервала ее Эрика, – не позволю. Все это просит привезти Виктор. Я никогда не спрашиваю Виктора, какой бы странной ни казалась его просьба, и никогда не буду спрашивать. Нужно мне объяснять вам, почему я никогда не задаю таких вопросов моему мужу?

– Нет, мэм.

Прислуга знала, что Эрику бьют, и им не разрешено отключать боль.

– Я подумала, что вы и так все понимаете, Гленда. Мы все идем по тонкому льду, что служанка, что жена.

Гленду смутили ее слова. Она не привыкла к такой открытости.

– В столь поздний час все магазины, торгующие детской одеждой, закрыты. Но…

– Да?

Страх появился в глазах Гленды, на ранее спокойном лице теперь читалась тревога.

– В доме есть много одежды для мальчиков и девочек.

– Здесь? Но детей-то в доме нет.

– Вы не должны никому это говорить, – голос Гленды упал до шепота.

– Говорить что? Кому?

– Ничего не говорите… мистеру Гелиосу.

Эрика решила продолжить разыгрывать карту подвергающейся побоям жены.

– Гленда, меня бьют не только за мои недостатки, но и по любому поводу, который найдется у моего… создателя. И я совершенно уверена, что меня изобьют, если я принесу плохую весть. Так что от меня он ни о каких секретах не узнает.

Гленда кивнула.

– Пойдемте со мной.

На первом этаже в южном крыле находились кладовые. В самой большой, площадью восемнадцать на двадцать футов, где поддерживалась низкая температура, хранились дорогие меховые изделия из норки, горностая, арктической лисы… Виктор не относился к сторонникам движения, требующего запретить использование натурального меха в одежде. Он отдавал предпочтение другому движению – античеловеческому.

Помимо стойки с шубами, в комнате хватало и различных шкафов, в которых лежали и висели вещи, не уместившиеся в достаточно просторной гардеробной Эрики, примыкающей к хозяйской спальне. Поскольку жены Виктора не отличались даже в мелочах, он мог не покупать каждой новый гардероб. Но при этом хотел, чтобы жена всегда выглядела стильно, поэтому в этом гардеробе постоянно появлялись обновки.

Из нескольких ящиков в самом дальнем углу Гленда начала доставать различную детскую одежду – для мальчиков и для девочек.

– Откуда все это взялось? – спросила Эрика.

– Миссис Гелиос, если он об этом узнает, то убьет Кассандру. Это единственное, что делает ее счастливой и делает счастливыми нас, – ее тайная жизнь. Она дает надежду всем нам.

– Вы знаете, я плохую новость сообщать Виктору не буду.

Гленда закрыла лицо полосатой рубашкой на трех пуговичках с короткими рукавами.

На мгновение Эрика подумала, что женщина плачет: рубашка тряслась в ее руках, плечи подрагивали.

На самом деле Гленда глубоко вдохнула, словно хотела ощутить запах мальчика, который носил эту рубашку, и когда подняла голову, на ее лице читалось блаженство.