|
— Реально зануда. Я «свободовец», сталкер. И считаю так, что у человека всегда есть свободный выбор. Не хочешь — не кури, кто тебя заставляет? Хочешь — заверни косяк, это ведь твоя жизнь и твоё здоровье, своей башкой думаешь, а не дядиной. Все знают, что полезно, что вредно, и никто не запрещает включить мозг, покопаться в умных книжках. А не хочешь думать сам, добровольно идёшь со стадом в яму — значит дурак, туда тебе и дорога. Будет на планете больше свежего воздуха. Последнее дело, мэн, подойти к какому-нибудь чуваку и начать ездить ему по ушам советами, о которых он не просит. Типа, так не делай, здоровью вредишь, ай, как плохо… если чувак тупорез, ты один фиг ничего с него не добьёшься, кроме мата и агрессии. А умному советы не нужны. Да, продали мы траву. Получили деньги. Закупились припасами, консервами, оружием, медицинскими комплектами, которые многим нашим ребятам жизнь спасли. А если б не продали, дурачьё с Большой земли другой бы синью затарилось на те же деньги, свинья грязи найдёт. Ну и где наши ребята накосячили? Я вздохнул. Чувствовал я неправоту «фримена» в этом вопросе, но спорить с ним — дело бесперспективное. Так-то у него всё ладно выходит, хотя и отдаёт цинизмом. Да ладно, нашёл, о чём думать, сталкер… раньше тебя эти вопросы вообще никак не задевали. Да и сейчас это последнее, о чём стоило бы беспокоиться. — Харе, мужики. Прекращаем трёп, это дело на привале хорошо, а до него ещё добраться надо. И снова к биноклю… глаза уже болят, честное слово. Действительно, ну, ничего такого не видно в посёлке, не считая этого пузыря над трактором. Ни проплешин, ни выгоревших участков, нигде воздух не дрожит. Обычные крыши из серого, покрытого пятнами лишайника шифера. Обычные стены и окна с целыми стёклами. Детский трёхколёсный велосипед у калитки, заборы, столбы с оборванными проводами. Тишина, только шуршит, посвистывает неугомонная «ветродуйка» у обочины. А так — тихо совсем, даже ветка не шевельнётся. Ладно, пойдём потихоньку. В другое время обошёл бы я этот посёлок десятой дорогой, но было подозрение, что как раз тут, под слоем земли, пролегает та самая затопленная ветка от Агропрома, да и вполне может быть, что в подстанции или трансформаторной будке выходит замаскированная вентиляционная шахта. Так что посмотреть надо… да и ночь скоро. Каким бы жутким, гнилым посёлок ни был, но ночевать в Зоне под открытым небом слишком опасно, а если забраться на чердак и лестницу втащить или в погреб залезть, ежели там «киселя» нет, — от половины тварей уже защита. А о том, чего я на самом деле боялся, даже и говорить неохота. Подумают ребята, что совсем Фреон крышей поехал. Ждать больше нечего, всё уже осмотрено, и пора идти. Подъём — и вперед… Ересь своё дело выучил чётко: болт с пучком магнитофонной ленты тюкнул об асфальт, прокатился, замер, и отмычка уже намного спокойнее, чем раньше, пошёл его подбирать. Бросок, снова ждём, и очередная гайка летит уже к обочине — очень мне не нравятся лохмотья на шлагбауме и «мыльный пузырь», который уже вполне различимо шипел, словно радиоприёмник, не поймавший сигнала. Обойти по широкой дуге, дальше… Вот и Сокол. Ну или Васята, теперь уже не поймёшь: лежит на пороге маленького кирпичного домишки пустой комбинезон, выцветший до грязной белизны, откатился в сторону углепластиковый, усиленный кевларом шлем, тоже пустой, а рядом ржавый до красноты дробовик и рюкзак, весь в каких-то полосах и странных пятнах. |
