— Однако твой муж убил своего единственного сына, — напомнил Невзгоде Вениамин.

— Чтобы я мог обладать ей и дальше, — с гордостью произнес Утренний Туман. — Пылкий юноша рос слишком самоуверенным и начал наступление раньше времени. Не я это затеял, поскольку так не положено. Я просто…

— Просто обхитрил его с преждевременной утратой сил? — предположил Вениамин.

— Я был умнее его, — косвенно согласился Утренний Туман. — Я унаследовал ум у моих предков-людей.

Вениамин вздохнул:

— Этот сомнительный комплимент был бы неверен по отношению к моему брату Аврелию, а Династия Пятых заслужила почет не только из-за этого. Но мне хотелось бы, чтобы ум Пятых нашел себе более мирное применение.

— В свое время я подарю Невзгоде другого сына. Вероятно, он унаследует у Пятых больше ума и правильнее рассчитает свои поступки.

— Видите ли, — живо произнесла Досада, — вскоре мой сын убьет моего мужа… или будет убит им. В любом случае, мне достанется прекрасный мужчина.

— Хтон! — выругался Арло. — Почему я не женился на нормальной женщине? — Он взглянул на Афара, который деланно пожал плечами. Арло, несмотря на свои годы, сохранил небывалую силу и не был из числа тех, кого даже молодой миньон втянул бы в драку. — Или, по крайней мере, на более сговорчивой миньонетке, вроде Боли. В конце концов она стала нормальной.

— Вероятно, она и погибла потому, что ты сделал ее нормальной, — с одновременно довольной и жестокой улыбкой предположила Невзгода. — Миньонетка в таком состоянии напоминает охотничью собаку без клыков.

— Очень жаль, что у тебя после Рагнарека не сохранилось божественных сил, — сказала Досада. — Ты мог бы лишить клыков меня. Тогда бы я умерла от возвышенной печали.

— К черту твой сарказм! — воскликнул Арло. Его ярость вызвала у Досады ослепительную улыбку. — Я думал, с убийством покончено, раз мы победили неорганический разум.

— Не совсем так, — просигналил ксест. — По всей галактике виды Жизни воюют друг с другом. Люди воюют с лфэ из-за какого-то сфабрикованного дела о краже планет. ЕеоО — с ксестами из-за цен на тафисов, которые, оказывается, происходят с одной из планет ЕеоО. Расточаются богатства целых звездных систем. После уничтожения разума Хтона всех, похоже, перестали интересовать неорганические ценности. Даже мой род пренебрегает тафисами.

— Прискорбно, — вежливо согласился Вениамин.

— Настоящий бардак, — сказал Арло. Он опустошил бокал, огляделся — и перехватил обмен взглядами между Досадой и Афаром. Его ладонь сжалась в кулак. Он больше не носил перчаток силы, да и молота у него не было. Тор умер в Рагнареке. Жаль, что Арло выжил!

— Некто также скорбит по этому поводу, — просигналил ксест. — Гораздо лучше было бы добиться какого-нибудь компромисса с пещерным существом. Когда некто и мириады его долговых братьев сражались в пещерах, мы думали, что являем собой Добро, побеждающее Зло. Похоже, что мы отчасти ошибались.

— Похоже, — согласился Арло. — В Хтоне было много ценного. Неорганический разум был моим другом — до Рагнарека. Я не могу сказать, что он — воплощение зла. — Он отвернулся от ксеста, испытывая вину за геноцид. Хтон не был живым, и все же его убили, и в этом состояло галактическое преступление.

Арло поднял глаза — и увидел Досаду в объятиях Афара.

Ярость, копившаяся в нем в течение двадцати лет, вырвалась наружу.