Остиан заметил странную вещь: когда Серена говорила о неудачной попытке смешать краски, то почти незаметно колола свое запястье небольшой иглой. На бледной коже художницы выступило несколько капель крови.

— Я больше ничего не могу. Ни на что не способна, — с отсутствующим видом продолжала девушка. Остиану было невероятно жаль её, он задумался над тем, как же отвлечь Серену от самоистязаний. Последнее время художница в основном занималась тем, что рвала и разбрасывала по кораблю незавершенные работы, разочаровавшись в своем таланте.

— Слушай, если получится — я бы хотел, чтобы мы вместе посмотрели на Океан Лаэра вблизи, — наконец произнес Делафур. Серена в ответ лишь улыбнулась и кончиками пальцев погладила его по щеке.

Гаюс Кафен пригнулся, пропуская над собой клинок с визгом рванувшегося на него лаэранца, и ответным ударом всадил цепной меч в брюхо врага. Брызнул фонтан крови и костей, а когда Гаюс потянул свое оружие назад, то вслед за бешено воющим лезвием ему под ноги вывалился клубок склизких внутренностей.

Десантник сражался в дымных всполохах огня, поднимавшихся из руин лаэранской башни-раковины, где догорали два «Штормбёрда». Экипаж и пассажиры кораблей погибли при столкновении с атоллом, почти снесшем и саму башню, поэтому Кафену хватило одной связки гранат, чтобы окончательно свалить её с невероятным грохотом. Марий Вайросеан просил его «пометить позицию»? Он сделал все, что мог, и если уж даже такой знак останется незамеченным — что ж, Гаюсу и его людям сильно не повезет.

Они с боем пробивались через гигантский комплекс лаэранских «нор», выполняя приказ Деметера, но ксеносам, похоже, удалось предугадать их фланговый маневр. В каждом хоть немного надежном укрытии, за каждым большим обломком коралла скрывались двое-трое лаэранцев, молниеносно бросавшихся на Детей Императора в безумном круговороте сверкающих клинков и сгустков энергии.

Эти схватки были быстрыми и жестокими, враги сражались лицом к лицу, не имея ни пространства, ни времени на изящные приемы. Впрочем, безумными атаки ксеносов назвать не поворачивался язык — они всегда наносили удары в центр строя Астартес, и выжить там удавалось лишь счастливчикам. Сам Кафен был покрыт запекшейся кровью — своей, боевых братьев и лаэранцев. Некоторые раны продолжали кровоточить, и дыхание Гаюса понемногу становилось неровным и поверхностным, но Десантник упрямо шел вперед. Сделать хотя бы минутный привал значило подвести Соломона, сорвать его план атаки.

Чудовищный визг заставил Кафена поднять голову. На его глазах новая волна лаэранских солдат выплеснулась из укрытий. Выглядело это так, словно из-под земли вдруг забили фонтаны змееподобных тел. Воздух наполнился смертоносными зелеными молниями, и вокруг Гаюса запрыгали обломки коралла и сорванные куски брони Десантников.

— Отряд, к бою! — хрипло закричал Кафен, увидев прямо перед собой трех ксеносов с плюющими огнем «перчатками». В ту же секунду сбоку раздался особенно громкий визг, и Гаюс резко развернул дуло болтера в сторону новой угрозы.

Выстрелить Десантник не успел — «земля» под ногами яростно затряслась, и Атолл-19 медленно, но неудержимо начал крениться. Кафен, упавший на одно колено, ухватился за растущий из стены коралловый завиток и вернул себе равновесие. Оглядевшись, он понял, что лаэранцы, несмотря ни на что, продолжают вылезать из своих нор. Меткая очередь из болтера разорвала одну из тварей почти надвое, и она рухнула навзничь, дергаясь от жуткой боли.

Тут же оглушительная пальба грянула со стен, окружающих улицу, и десятки ксеносов, пытавшихся взять воинов Кафена в кольцо, разлетелись обрывками плоти.

Гаюс завертел головой, пытаясь разобрать, откуда велся огонь — и засмеялся от радости, увидев спрыгивающих наземь Астартес. Цифра «III» на их наплечниках не оставляла места для сомнений — это была Третья Рота Мария Вайросеана!

Сам Капитан спрыгнул со стены в двух шагах от Кафена, и дуло его болтера тут же вспыхнуло огнем, добившим какого-то чудом уцелевшего лаэранца.