Вышний Волочек — один из чудеснейших уголков Тверской губернии. Его справедливо именуют Русской Венецией. Город возник на торговом пути, связавшем бассейны рек Балтийского и Каспийского морей. В начале XIII века здесь соорудили каналы и шлюзы, позволившие привозить товары с юга России в новую столицу — Петербург. Уникальная водная система восхищала современников.

«Никогда не проезжал я сего нового города, чтобы не посмотреть здешних шлюзов, — писал Александр Николаевич Радищев в знаменитом «Путешествии из Петербурга в Москву». — Первый, кому на мысль пришло уподобиться природе в ее благодеяниях и сделать реку рукодельною, дабы все концы единые области в вящее привести сообщение, достоин памятника для дальнейшего потомства».

Во второй половине XIX века Вышний Волочек превратился в центр текстильной промышленности. Одна за другой в городе строились бумагопрядильная, хлопчатобумажная, прядильно-ткацкая фабрики. Так появилась работа и для женщин, прежде занимавшихся лишь домашним хозяйством и семьей.

Кирпичный барак, где выросла Екатерина Фурцева, стоит и по сей день. В 1925 году она закончила семилетку и поступила в фабрично-заводское училище, выучилась на ткачиху. А какую еще работу она могла найти в этом городе? В пятнадцать лет встала к станку. Не очень благоприятное для юной девушки начало жизни, сулившей только тяжелый труд и не очень комфортные условия существования. В 1928 году она нашла себе место на ткацкой фабрике «Большевичка» в родном Вышнем Волочке, потому и закрепилось за ней обидное для нее впоследствии, когда она стала министром культуры, прозвище «ткачиха».

Екатерине Алексеевне всегда будут поминать работу за станком — причем высокомерно-презрительно, хотя ничего, кроме уважения и сочувствия, необходимость рано начать трудиться не вызывает. Так и ее сменщика на посту министра культуры СССР Петра Ниловича Демичева пренебрежительно именовали «химиком» — то ли потому, что он закончил химико-технологический институт, то ли потому, что несколько лет как секретарь ЦК КПСС отвечал по поручению Хрущева за развитие химической промышленности в стране.

За станком Екатерина Фурцева стояла недолго. В 1925 году она вступила в ВЛКСМ, и комсомол — главная карьерная лестница того времени — изменил ее жизнь. Молодую спортивную и общительную девушку приметили и в 1929 году назначили ответственным секретарем районного совета физкультуры.

Девушки не должны были отличаться от юношей. Та же одежда: рубашки прямого покроя, удобная для работы производственная одежда, лучше всего — ватник, мечта модницы — кожаная куртка. Те же короткие прически «под мальчика», никаких украшений! И тот же характер: все девчачье — игры с куклами, плаксивость и робость — отвергалось. Заботиться о своей внешности, мечтать об удовольствиях считалось мещанством. Девушка — прежде всего хороший товарищ. Ценилась мужественность. Молодые люди независимо от пола обязаны были быть твердыми, энергичными, уверенными в себе. Для этого необходимо было закалять тело и волю, заниматься физической культурой, воспитывать в себе готовность трудиться на благо общего дела…

Екатерина Фурцева вполне соответствовала ожиданиям эпохи. 1920–1930-е годы — время пуританства. Сексуальность — не тема для обсуждения. А она не в силах была скрыть своей женственности, желания любить и быть любимой. Вот и будет она разрываться между желанием ни в чем не уступать сильному полу и неосознанным стремлением встретить настоящего мужчину, рядом с которым почувствует себя спокойно и надежно.

Екатерина Фурцева вскоре оказалась на руководящей комсомольской работе. В 1930 году по решению ЦК ВЛКСМ ее отправили в числе пятисот активистов из промышленных районов на укрепление комсомольских организаций Центрально-Черноземной области — поднимать сельское хозяйство.