– Трогаем! – ответила Маурин.

Она пересекла парк и закрыла за собой ворота, дабы не привлечь внимание местной полиции. Имение могло еще пригодиться: уж здесь-то полиция вряд ли станет искать «времяков». Вот была бы штука, подумалось ей, привезти сюда сотню католиков, лишившихся крова из-за протестантов, – пусть поселяются!

Биг Лэд спросил:

– Ты доверяешь этому малому?

– Да.

– Понятное дело! Он ведь вчера побарахтался с тобой!

Это был первый намек на события минувшего дня. Лицо Маурин сразу посуровело. Она ударила Биг Лэда но лицу, продолжая вести машину.

– Замолчи!

Могучий детина ссутулился на слишком маленьком для него сиденье, поглаживая рукоять топора. Он кое-что придумал для налета на тюрьму и представлял это себе не так, как Маурин.

– Все тихо, значит, все в порядке, – вздохнула Маурин, разряжая обстановку.

В случае чего им грозил всего лишь обыск и допрос, – ведь, кроме топора, в «остине» не было ничего подозрительного.

Вот возвращаться будет потруднее, если вообще придется возвращаться.

Маурин невольно всматривалась вдаль. Столб дыма означал бы конец «роллс-ройса», их предприятия и человека, овладевшего ею накануне. Она старалась отогнать воспоминания, но каждая клетка тела напоминала ей о нем. Напрасно она твердила себе, что он классовый враг, – ей не удавалось вызвать в себе ненависть к нему. При мысли о вчерашнем горячая волна прилила к ее лону. Она украдкой бросила взгляд на Биг Лэда, словно он мог угадать, о чем она думает. Надо полагать, напился вчера до бесчувствия, если не слышал ее криков.

Тот смотрел через ветровое стекло, от всей души надеясь, что вскоре увидит останки «роллс-ройса» и ненавистного ему человека.

– Автомобиль принадлежит не вам, сэр?

– Моему свояку. Я еду в гости к родственникам.

– Очень хорошо, сэр. Не могли бы вы открыть багаж-пик?

– Я с величайшей охотой сделал бы это, но у меня нет ключа. Как я уже говорил, автомобиль не мой...

Офицер колебался. В его душе боролись чувство служебного долга и почтение к господину вне всяких подозрений. Кончилось тем, что он улыбнулся с понимающим видом и вернул Малко паспорт.

– Можете следовать далее, сэр! Приятного путешествия!

Малко сосчитал мысленно до десяти и включил автоматическую коробку скоростей, найдя в себе достаточно самообладания, чтобы улыбнуться офицеру. Он благодарил небо за то, что англичанину не было известно о том, что в «роллс-ройсе» ключ от зажигания годился для всех запоров.

Малко проехал мимо вереницы стоящих автомашин с открытыми багажниками и распахнутыми дверцами. Вдруг ему пришла в голову страшная мысль, отравившая его радость: как Гордон узнает, что они приехали на ферму, а не остановлены полицейским кордоном? Это мучило его, пока он не увидел указатель «Хэмилтон Баун».

Малко повернул направо. Какое-то время машина колыхалась в грязи проселочной дороги, потом показался сель-скип дом. Он въехал во двор. Пусто. Малко закатил машину в сарай, выключил двигатель, вышел и трижды нажал на гудок. Подойдя к багажнику, он крикнул:

– Мы на ферме, Гордон!

Молчание. Может быть, подрывник опасался западни?

Малко стоял подле машины и ждал, слыша громкий стук сердца.

Вдруг из кустов вышло несколько человек в странном облачении: черный свитер, черные брюки, черные перчатки и черная полумаска. У двоих были автоматы Томпсона. Не говоря ни слова, они подошли к багажнику и что-то прокричали по-кельтски. В ответ послышался приглушенный голос Гордона.

Один из незнакомцев в черном повернулся к Малко.

– Отоприте ему.