Файф пожал плечами и повернулся к Стину:

– А вы слышали о беспорядках?

– Слышал, – тот вздрогнул. – В смысле только что услышал от вас…

– Разве вы не читали сводок госбезопасности?

– Ах, оставьте! – Стин вдруг очень заинтересовался своими длинными, заостренными ногтями, покрытыми изысканным медным лаком. – У меня нет времени читать все подряд. Вот уж не предполагал, что от меня это требуется. Нет, право слово, – он набрался смелости взглянуть Файфу в лицо, – я не рассчитывал, что вы будете диктовать мне условия. Не рассчитывал, да!

– Я ничего вам и не диктовал, – сказал Файф. – Но раз вы не знакомы с подробностями, позвольте кратко ввести вас в курс дела. Остальным, думаю, тоже не повредит.

Казалось, невозможно было подобрать достаточно емких слов, чтобы подвести краткий итог событиям последних двух суток. Сначала – неожиданный запрос на книги по пространственному анализу. Затем – престарелый патрульный получает палкой по голове и через два часа умирает от черепно-мозговой травмы. Начинается расследование, которое приводит прямиком в логово неприкасаемого шпиона Трантора. На рассвете убивают еще одного патрульного, убийца переодевается в его форму, а несколько часов спустя погибает и шпион.

– Если вам нужны самые последние новости, – подвел итог Файф, – добавьте к перечню еще одну мелочь: несколько часов назад в городском парке Флорины было обнаружено тело – вернее, его останки.

– Чье тело? – спросил Рун.

– Потерпите секундочку, я не закончил. Рядом с телом лежала кучка пепла, наводившая на мысль о сожженной одежде. Оттуда были тщательно выбраны все металлические детали, однако анализ показал, что пепел остался от формы патрульного.

– Наш лжепатрульный? – предположил Балль.

– Вряд ли. Зачем его убивать и прятать?

– Самоубийство, – злобно произнес Борт. – Ублюдок понял, что не сможет долго ускользать из наших рук. Вот и предпочел покончить с собой. Что до меня, то я бы выяснил, кто из патрульных ответственен за самоубийство подозреваемого, и вручил бы виновным по бластеру с одним зарядом.

– Самоубийство, говорите? Маловероятно, – возразил Файф. – Если человек покончил с жизнью, кто снял с него одежду, спалил ее и выбросил все пряжки с пуговицами? Или вы думаете, что он сначала разделся, потом сжег одежду, избавился от железяк и голышом – ну, или в одном белье – потопал обратно в пещеру, чтобы там умереть?

– То есть тело находилось в пещере? – уточнил Борт.

– Да, в одной из декоративных пещер парка.

– Тогда времени для уединения ему было не занимать, – воинственно сказал Борт, не любивший признавать свои ошибки. – Он мог содрать все пряжки, а уже…

– Вы когда-нибудь пытались оторвать пряжку от мундира патрульного? – насмешливо поинтересовался Файф. – Даже если предположить, что это труп лжепатрульного, каков мотив самоубийства? В любом случае у меня имеются результаты вскрытия. Скелет не принадлежит ни патрульному, ни флоринианцу. Это скелет саркца.

– Не может быть! – вскричал Стин.

Балль распахнул глаза, Рун – рот, и его блестящие металлические зубы на минуту добавили искры жизни в мутный куб, в котором он сидел. Даже Борта, похоже, проняло.

– Вы следите за моей мыслью? – спросил Файф. – Понятно теперь, почему серебряные детали были тщательно выбраны из пепла? Тот, кто убил саркца, хотел, чтобы золу приняли за одежду убитого, которую тот снял и сжег.