– Как мы туда доберемся, если за дверями сотни вооруженных людей, не говоря уже о дальнейшем пути… А как мы будем передвигаться с этим зеленым манекеном? – Авардан невесело улыбнулся.

– И, кроме того, – мрачно добавил Шварц, – я не могу удерживать его долго. Вы же видели…

– Это с непривычки, – серьезно сказал Шект. – Теперь слушайте, Шварц. Я немного представляю то, как вы действуете. Ваше сознание превращается в приемную установку электромагнитного поля чужого ума. Я думаю, что вы можете создавать и свое поле. Вы меня понимаете?

Шварц болезненно скривился, чувствуя себя неуверенно.

– Поймите меня, – настаивал Шект. – Вы должны сосредоточиться на том, что вы от него хотите. Прежде всего мы вернем ему бластер.

– Что?! – почти одновременно прозвучали три изумленных голоса.

Шект заговорил громче.

– Он должен вывести нас отсюда. Другого выхода у нас нет, не так ли? И как лучше устранить всяческие подозрения, чем позволив ему нести оружие?

– Но я же говорю, что не могу удержать его. – Шварц сгибал и разгибал руки, пытаясь восстановить подвижность тела. – Что мне ваши теории, доктор Шект! Вы просто не представляете, что это такое.

– Я вас понимаю, но мы должны использовать эту возможность. Попытайтесь еще раз, Шварц. Заставьте его пошевелить рукой, когда он придет в себя.

Секретарь застонал, и Шварц почувствовал возвращающийся мысленный контакт. Молча, испытывая чуть ли не страх, он дал ему набрать силу и затем мысленно стал подчинять своей воле.

У секретаря поднялась рука. Зловеще улыбаясь, землянин из прошлого поднял глаза, но взгляды всех были сосредоточены только на лежащем с приподнятой головой Балкисе, на его глазах, в которые возвращалось сознание, а рука совершала странные и нелепые движения.

Шварц принялся за дело.

Секретарь неуклюже, чуть не потеряв равновесие, поднялся. И затем, скованный чужой волей, начал неестественно танцевать.

В танце не было ни ритма, ни красоты, и на всех он произвел жуткое впечатление.

Шект осторожно приблизился к роботоподобному секретарю и не без колебания протянул руку, в которой рукояткой вперед лежал бластер.

– Помогите ему взять оружие, Шварц, – проговорил физик.

Рука Балкиса неуклюже вытянулась вперед и неуверенно взяла оружие. На мгновение в его глазах появился и тут же погас торжествующий блеск. Очень медленно бластер занял свое место на поясе, и рука отошла в сторону.

Язвительная улыбка озарила лицо Шварца.

– Он почти в моих руках!

– Отлично. Вы можете его удержать? – спросил Шект.

– Он дьявольски сопротивляется. Однако удерживать его мне легче, чем в прошлый раз.

– Это потому, что вы знаете, что делаете, – сказал Шект не совсем уверенно. – Теперь действуйте.

– Вы можете заставить его говорить? – вмешался Авардан.

Последовала пауза, затем секретарь издал тихое протяжное рычание. Еще одна пауза, и вновь рычание.

– Это все, – с сожалением произнес Шварц.

– Но почему ему это не удается? – обеспокоенно спросила Пола.

Шект пожал плечами.

– Тут действуют сложные и чувствительные мышцы. Это не то, что воздействие на грубые мускулы конечностей. Ничего, Шварц. Мы обойдемся и без этого.

Следующие два часа этой странной одиссеи каждый из них пережил по-своему.

Шект, например, обрел необычную твердость. Все его внутренние переживания заслонил страх за Шварца. Его глаза следили лишь за его нахмуренным, искаженным усилием лицом.