|
Астронавты вели управление не руками, хотя их у каждого хватало, а глазами: не так приёмники света, как излучатели накопленной в теле энергии, глаза передавали команды аппаратам. За два столетия знакомства людей с иными звёздными народами человечество ещё не встречалось со столь удивительным органом, как эти глаза. Биологам и физикам предстоит специально исследовать, как возможна такая оптико‑электрическая структура. Нашу пассивную систему, именуемую зрением, пора бы уже улучшить – и хорошо бы воспользоваться для этого новыми открытиями «Икара».
– Что до гибели первого корабля, то она тривиальна, – закончил Гюнтер. – Залп произведён автоматами из гамма–лазера средней мощности. Аналогичные орудия в арсенале человечества куда могучей. Учиться уничтожению материальных тел у восьмируких астронавтов бесполезно. Команда на выстрел срабатывала, когда передовой корабль попадал в зону досягаемости, что в данном случае равно отдалению в сотню километров. Короче, и прицельность и эффективность удара невелики, хоть цель достигнута – правда, после двух миллионов лет бесперспективной погони и нашей непредвиденной помощи. Хаяси, завершая доклад, сжато и точно излагал то, что считал твёрдо установленным. Если Елена Витковская непробиваемо логична, то у Хаяси пренебрежение к логическим построениям. Его божество – факт. Его манера разговора: «Наблюдалось ещё такое явление…». Как‑то во время трудного ночного дежурства на Латоне, измученный, я воскликнул: «Да наступит ли когда‑нибудь день?». Он совершенно серьёзно отозвался: «Было бы рискованно отрицать такую возможность!» – и удивился, что я захохотал, – сам он не увидел в своём ответе ничего смешного. Сколько раз я добивался от него: «А что из этого факта следует, Мишель?». Он холодно прищуривал немного раскосые глаза: «Из этого факта следует, что такой факт существует». Вместе с тем у него дьявольская интуиция. Он наблюдает внешность, а видит сущность. В анализе загадок он опережает саму Елену. Если бы не эта способность, он был бы средненьким социологом, а гениальный Крон Квама объявил его своим лучшим учеником – такая рекомендация кое‑чего стоит! Я вписал его вторым после себя, когда укомплектовывал экипаж «Икара», и никогда не раскаивался. Он информировал Латону, что один корабль преследовал другой, чтобы уничтожить. На первый корабль в своё время погрузили вещества, опасные для любой формы жизни, – возможно, чтобы отвезти подальше и там ликвидировать. Допустимо, что автоматика взрыва не сработала и корабль, лишённый пилотов, умчался в глубины космоса. За ним снарядили погоню. Понимая, что в течение одного поколения нагнать беглеца, вероятно, не удастся, запланировали преследование в течение ряда поколений. Тридцать девять генераций астронавтов, то есть около 400 000 земных лет – они все живут Мафусаилов век, – тянулся этот космический марафон. Последние три астронавта, умирая, настроили автоматы на огонь, когда беглец попадёт в зону досягаемости. Остальное время – полтора миллиона лет – полет продолжался по инерции с одинаковой скоростью. А когда передовой корабль затормозил, автоматы сработали. Вот и все, что можно более или менее достоверно доложить о происшествии. – Мне кажется, ты нового не сказал, Мишель, по сравнению с тем, что мы знаем, – заметил Иван, когда передача закончилась. – Я докладывал не тебе, а Кнуту Мареку, а он не знает того, что знаешь ты, – спокойно возразил Хаяси. В эту ночь дежурил Иван Комнин. Я пришёл к нему в рубку. Я часто посещал Ивана на дежурстве. Мне нравились его рассказы. По штату он судовой медик, но знает все, что необходимо каждому астроразведчику, и ещё многое сверх того. В часы отдыха он играет на скрипке, декламирует стихи – и всегда находит слушателей. |
