Тарвиц поспешно поднялся на ноги, и захромал к тому отверстию, через которое скрылся Люций.

За пределами зала располагались подсобные службы, превратившиеся в кошмарный пейзаж, полный воронок от взрывов и обломков камней. Надо всем этим висела пелена дыма. Тарвиц разочарованно стукнул кулаком по стене. Предатель сумел скрыться.

– Капитан Тарвиц, – заговорил Солатен. – Мы явились, как было приказано.

Тарвиц прекратил поиски Люция, постарался скрыть свое разочарование и сосредоточиться на более актуальной задаче – подготовке контратаки на отряд Эйдолона.

– Солатен, прими мою благодарность. Я обязан тебе жизнью, – сказал Тарвиц.

Воин коротко кивнул, а Тарвиц, подобрав свой болтер, проверил магазин.

– А теперь пошли, – мрачно сказал он. – Пора показать этим мерзавцам, как сражаются истинные Дети Императора!

Глава 17

ВЫИГРЫШ – ЖИЗНЬ

«ДЕНЬ ГНЕВА»

КОНЕЦ

– Предатель! – воскликнул Локен, вступая в дом парламента.

– Предавать было нечего, – ответил Абаддон.

Даже после всего, что произошло на Истваане III, слово «предатель» сумело зажечь в его душе извечную ярость.

– Я завидую тебе, Локен, – продолжал Абаддон. – Галактика представляется тебе очень простой. Пока ты видишь перед собой кого-то, кого можно назвать врагом, ты сражаешься насмерть и считаешь себя правым.

– Я знаю, что я прав, Эзекиль! – крикнул Локен. – Или это можно назвать как-то иначе, нежели предательство? Гибель целого города и смерть твоих братьев? Абаддон, что с тобой случилось, что так изменило тебя?

Абаддон шагнул с возвышения, оставив Аксиманда стоять возле трибуны. В своих терминаторских доспехах Абаддон был гораздо выше Локена и, как было известно не понаслышке, мог сражаться с тем же мастерством, что и любой Астартес в энергетической броне.

– Только неспособность ограниченных умов понимать реальность принудила нас к действиям на Истваане III, – сказал Абаддон. – Неужели ты думаешь, что я здесь и принимаю в этом участие только потому, что мне нравится убивать своих братьев? Я верю, Локен, и верю так же твердо, как и ты. В Галактике существуют силы, которые не способен постичь даже Император. Если он оставит человечество на произвол судьбы ради своего стремления к божественности, эти силы поглотят нас, и каждый человек, живущий в Галактике, умрет. Ты понимаешь грандиозность этого? Вся человеческая раса! Но Воитель понимает, и потому он должен занять место Императора и разобраться с подобными угрозами.

– Разобраться с чем? – качая головой, вмешался Торгаддон. – Эзекиль, ты глупец, мы же видели, как действует Эреб. Он лгал вам всем. Вы заключили соглашение с силами зла.

– Зла?! – воскликнул Аксиманд. – Они спасли жизнь Воителя. Я видел их могущество, и теперь Воитель может их контролировать. Вы считаете нас слепыми, считаете глупцами? Силы варпа – ключ ко всей Галактике. Вот чего не может понять Император. Воитель станет повелителем варпа, равно как и Империума, и тогда мы будем управлять звездами.

– Нет, – возразил Локен. – Воитель поражен безнравственностью. Если он займет трон, управлять Галактикой будет уже не человечество, это будет что-то другое. Маленький Хорус, ты это понимаешь, даже если Эзекиль не может понять. Ему наплевать на Галактику, он старается только примкнуть к победителям.

Абаддон улыбнулся и стал медленно приближаться к Локену, а Торгаддон шагнул навстречу Аксиманду.

– Выигрыш – это жизнь, Локен. Ты умрешь, значит, ты проиграл, и все, во что ты верил, больше не имеет смысла.