Ракель Пурим улыбнулась и сказала в ответ:

– Сорквик, все твои желания непременно сбудутся, если ты войдёшь в этот фонтан и подставишь лицо под струйки писунов. На это отваживается не каждый турист, но того, кто сделает это, в Писунах считают чуть ли не родным братом или сестрой.

Император не моргнув глазом немедленно перемахнул через гранитный бортик фонтана и пошел к струйкам. Воды в фонтане ему было чуть выше пояса, но для того, чтобы подставить своё лицо под струйки, ему пришлось встать на колени. Будь он человеком обычного роста, то точно вымок бы полностью, а так верхняя часть груди и плечи у него остались сухими, но Сорквик, весело смеясь, откинулся на спину и погрузился в воду с головой. Он вынырнул со счастливым лицом и, выбравшись из фонтана, поднял руки и воскликнул:

– Ребята, теперь я действительно один из вас и это для меня огромная честь! Сегодня утром мой внук забрал с Галана в своё Звёздное княжество остров Равелнаштарам вместе с горой Ашботан и главным храмом Великой Матери Льдов, но я уверен в том, что когда вернусь домой, там уже будет воздвигнут новый остров, на котором я повелел построить для себя город. Так что очень скоро я стану островитянином. Если кто-то сможет уступить мне или сдать в аренду в Писунах один торговый квадрат, то тогда я поставлю здесь свой магазин, "Дары Талейна", а под ним размещу мощный нуль-транс и тогда каждый житель Хельхора сможет отведать супа из плавников молодого морского дракона и наших морских раков, а также других даров океана Талейн.

Из толпы немедленно раздался голос:

– Мой император, у меня в Писунах две торговые площадки и одна из них будет твоей, если ты позволишь мне подарить её тебе, а меня поставишь в своём магазине управляющим. Меня в Писунах знает каждый, моё имя Музафар Харири, и я торгую честно.

Сорквик посмотрел на Ракель и та подтвердила:

– Это правда, дядюшка Музафар очень достойный человек.

Музафару позволили приблизиться к императору и в считанные минуты этот высокий, горбоносый парень, одетый, как и все торговцы рыбой, в пластиковый комбинезон, обрёл партнёра. Попросив Игнеса договориться обо всём, Сорквик в мгновение ока высушил свою одежду, привёл причёску в порядок, не касаясь своих длинных, волнистых волос гребнем, повернулся к Ракель Пурим и сказал ей прежде, чем обратиться с довольно странной просьбой:

– Вот видишь, Жемчужинка, ты теперь не сможешь найти на Галане ни острова Равелнаштарам, ни храма на нём, но в этом нет ничего страшного, ведь Золотой Антал ещё долго будет двигаться по орбите вокруг Галана. Теперь я хочу вот о чём попросить тебя, моя драгоценная Жемчужинка Хельхора, согласишься ли ты на то, чтобы я проник в твои мысли и узнал о том, что именно влечёт тебя в храм?

Ракель Пурим пожала плечами и ответила:

– Конечно. Чего в этом такого? Я ведь не сенситив и потому не умею закрывать свои мысли от других, так что вы, ваше величество, давно могли это сделать. Но даже если бы я и была сенситивом, тон всё равно не стала бы этого делать, мой император.

Сорквик молча кивнул головой и пристально посмотрел на Ракель, читая её сознание до самых потаённых глубин. Несколько секунд он ещё улыбался, а затем его лицо, вдруг, сделалось таким удивлённым, словно он сделал какое-то невероятное открытие. После этого он сделал нечто такое, чему очень удивились хельхорцы, взял и встал перед Ракель Пурим на колени, после чего голова императора склонилась до самых плит и он, словно бы поцеловал край платья, если бы оно у этой женщины было длиной до пола. Выпрямившись и сцепив пальцы в замок искреннего уважения, император громко сказал:

– Леди Ракель, ты действительно достойна быть жрицей храма Великой Матери Льдов.