|
Валерьяно Маркина, Висенте Алонсо, Луис Сальвадорес, Клементе Кальсада, Ивон Лабардера, Риос Чинарро, Мигель Адам, Ахель Вальбуэна, Хиль Бадальо, Мануэль Альоса, Лаура де Гомес, Мариан де Перианьес и Доминго Сепеда, главный среди них; он уехал последним, когда ситуация стала совсем невыносимой, и все остальные, и ты в том числе, считали, что она невыносима. «Симпатизирующие? Некоторые интеллектуалы заигрывают с коммунистами, не очень ясно понимая, с кем именно играют. Висенте Рьера Льорка». – «Какие общественные центры служат им прикрытием?» – «Испанский демократический центр, Испанский молодежный клуб, Лига инвалидов войны в Испании, Комитет солидарности с испанскими беженцами, Всеобщее объединение трудящихся, Испанский очаг, Каталонский клуб. Их издания? Да, у них есть свои издания: «За Республику», «Каталония», «Эри». – «В «Эри» публикуетесь и вы сами, не так ли? Это издание унитарное». – «Но они напечатали текст Конституции СССР, представив ее как самую демократичную конституцию за всю историю человечества». – «Это унитарное издание, я не могу командовать там». Дрисколл оставил тебя в покое, вскоре появился молчаливый, но Уверенный лендакари Агирре – он приехал в Сьюдад-Трухильо и сказал тебе: «Они ищут и собирают информацию, но не знают, что с ней делать. Они благодарны нам за эти сведения и готовы сформировать добровольческую армию, целиком состоящую из басков, которые завоюют Басконию, как только немцы потерпят поражение. Мы сражаемся на одной стороне, Хесус. Не надо питать отвращения к союзникам».
Особенно настойчиво Дрисколл расспрашивал тебя об Алонсо Фаустино и Доминго Сепеде; первый раньше был офицером в республиканской армии, а сейчас работал в торговой фирме, а второй – в обувном магазине на улице Архиепископа Портеса и одновременно был бесспорным лидером испанских коммунистов, живущих в Доминиканской Республике. Доминго Сепеда производил на тебя впечатление, как и лидер анархистов Серра Тубау. И если ты думал только об освобождении Страны Басков, то они – об освобождении абстрактного человечества, всего человечества. Твой рай был покрыт зеленью и имел строго очерченные границы, а их – безграничен. Ты с сарказмом отнесся к тому, что Трухильо – когда ты уже перебрался в Нью-Йорк – занес твое имя в Белую книгу коммунизма, а Дрисколла не было поблизости, чтобы рассказать ему об этом, но ты не упустил случая поехидничать по этому поводу с Агирре или Ирала, когда вы встретились в Нью-Йорке или во Франции. «Германия проиграла войну, Хесус, но и Франция тоже ее проиграла, и по мосту через реку Бидосоа и пройдет армия баскских солдат, и сбудется наша мечта – Страна Басков станет свободной. Я уже договорился об этом с американцами, и скоро мы сформируем элитную часть, которая пройдет подготовку в Штатах – они-то и начнут освобождение Басконии». И где она, эта элитная часть? Что стало с мечтами Агирре и Ирала? «Не нужно падать духом, Хесус, надо по-прежнему стараться внушить доверие американцам. Они обещали мне, что окажут давление на Франко, чтобы он несколько ослабил тиски, и тогда мы, баскские националисты, будем первыми, кто сумеет воспользоваться демократическими переменами в Испании. Ирала возвращается на континент, а ты остаешься в Нью-Йорке, только не потеряй доверия американцев, не дай им разочароваться в нас. Пойми, Хесус, они – единственные, кто нас поддерживает, ни одно европейское правительство не желает слушать о баскской проблеме, а американцам мы нужны, чтобы оказывать давление на Франко. И лучше, если они будут вести свою игру, учитывая наши интересы». Сепеда был последним коммунистом, покинувшим страну, а поскольку ни одно правительство не давало ему визы, Трухильо посадил их в самолет – его, Бердалау и анархиста Серра Тубау, и самолет приземлился в Камагуэй на Кубе, где их задержали и интернировали. |
