— Мы ведь с вами в прошлый раз уже выяснили, что это не так, — сказал Карл Иоганнович. — Никакого Георгия в вашей жизни нет. Я не видел его линии, пересекающей вашу.

— Ну, вы и женщины никакой не увидели, — усмехнулся Семён. — Что ж мне, Маргошка привиделась во сне что ли?

— Да, это странно, — проскрипел, закашлявшись, старик. — Очень странно. Я в подобных вещах не ошибаюсь, знаете ли.

— И на старуху бывает проруха.

Колдун обиженно засопел.

— Ну, так как? — поспешил перевести разговор со скользкой темы Семён, — Что мне теперь делать-то?

— Надо подумать, — проговорил старик.

— Давайте, Карл Иоганнович, голубчик, давайте, — кивнул Семён с мольбой в голосе, — Нет мне житья без этой дряни! А если она с другим кем снюхается… На одного вас надеюсь!

— Не волнуйтесь так, друг мой, — проговорил колдун, пожевав губами. — Я вам обязательно помогу. Вот только… никак не могу понять, почему ваша Маргарита не отражается в моём… шаре, — закончил он, даже не взглянув на стеклянную сферу на столе.

Семён сдержал улыбку: он прекрасно понимал, что старику не нужны никакие приспособления, и все эти карты, шары и прочее находилось в комнате только для антуража и создания соответствующей атмосферы. Карл Иоганнович, конечно, едва ли практиковался в высоком колдовстве, но пользоваться Стиксом ему приходилось, а тот ошибаться не может. Конечно, Семён рисковал, придя к старику с вымышленной историей, но он рассчитывал, что Карл Иоганнович спишет всё на то, что потерял сноровку.

— Вот, что вам нужно сделать, — сказал старик, поднимаясь. — Сейчас я дам вам ещё одну вещь, очень мощную. Положите её Маргарите под подушку, а я уж ночью поворожу. К утру она даже не подумает вас покинуть.

Семён скептически хмыкнул — мол, обещали уже, Карл Иоганнович.

Старик сделал вид, что ничего не заметил, и отправился в соседнюю комнату, отделённую занавеской. Семён ведь обратился в слух. Вот колдун остановился, и зазвенели ключи, затем раздались шаркающие шаги и скрежет железа о железо — Карл Иоганнович вставлял ключ в скважину. Потом на несколько секунд воцарилась тишина. Должно быть, старик выбирал нужный артефакт.

Когда Карл Иоганнович вошёл в гостиную, держа в руке медальон из тёмного металла, Семён поднялся на ноги.

— Вот, берите, любезный, — проскрипел старик, вручая артефакт гостю.

Семён с трудом заставил себя взять в руки медальон — боялся оскверниться.

— Не забудьте: под подушку и так, чтобы не нашла. Можно под матрас — главное, на уровне головы.

Семён кивнул, изображая внимательность.

— Ну, а ночью я уж поворожу, — повторил колдун, глядя на гостя снизу вверх.

— Спасибо, Карл Иоганнович, — кивнул Семён с энтузиазмом. — Непременно сделаю, — он полез в карман и достал мятую пятихатку. — Вот, — он положил деньги на стол.

— Благодарю, любезный, — проговорил старик, даже не взглянув на банкноту. — А то лучше б бросили вы свою Маргариту да нашли женщину получше, — добавил он вдруг.

Семён от неожиданности даже растерялся.

— Не могу, — сказал он, собравшись.