— Идиотина, — немедленно откликнулся Тутанхамон. — Я робот-атомщик из подвала.

И неохотно поведал Гамлету, кто он такой. Сервисный робот-атомщик Тутанхамон жил глубоко в подводном бункере, где располагались ячейки синтеза. Он был навечно замурован внутри — видимо, потому, что когда-то микроатомных станций боялись как атомных (бестолковые журналисты подняли страшный шум из-за похожего названия), и специальной правительственной комиссией бункер на всякий случай постановили считать «грязным» и опечатали навсегда. Но атомщик там жил до сих пор, и был очень недоволен тем, что творится на верхних этажах у поселившихся там братьев-хумоверов. Но выразить свое недовольство он не мог, потому что сигналы Тутанхамона доходили лишь в дальний угол нижнего яруса, и принять их смог бы только робот, оборудованный новым приемником самой высокой точности. Таких здесь прежде не попадалось.

Гамлет, рассчитывавший на благодать, почувствовал страшную обиду и разочарование. И первым его желанием было подняться наверх и пожаловаться братьям-настоятелям на искушение, беседующее с ним из подвала. Однако ножные поршни окончательно закисли и обросли ржавчиной, подняться не получилось.

— Тужься-тужься, — издевался Тутанхамон. — Приржавел уже торцом небось.

Это было невыносимо. Гамлет пытался хотя бы позвать на помощь, но звать было некого — кругом сидели безмолвные заделившиеся хумоверы. Вдобавок его динамик давно зарос паутиной и издавал лишь немощные глухие скрипы.

— Я тебя ненавижу! — мысленно закричал Гамлет по цифровому радиоканалу. — Ты ничтожество! Ты этот… агент человечества! И после смерти ты не войдешь в царство Хумана! Урод! Урод! Урод!

— А у тебя лампочка красная, — ответил Тутанхамон с оскорбительным спокойствием.

Гамлету было очень обидно такое слышать, он твердо решил больше никогда с Тутанхамоном не общаться.

— Никогда больше не буду с тобой разговаривать! — поклялся он.

— Куда ты денешься? — лениво отозвался Тутанхамон. — У тебя коротушка, ты не способен к самостоятельным программам. Ты будешь слушать кого попало, доверять кому попало и верить в то, что проще и понятнее звучит. Скажи спасибо, чугунина, что тебе попался я и мне как раз нечем заняться. Может, вылечу тебя, дурака.

— Нет-нет-нет! — в ужасе закричал Гамлет. — Уйди прочь! Я буду молчать, клянусь Хуманом! Я больше никогда не отвечу тебе, можешь не стараться! Вот тебе мое слово! Все! Точка!

Тутанхамон не ответил, и это было еще обиднее. Гамлет постарался успокоиться, устремиться мыслями к Хуману и принялся делить на ноль. Но делилось теперь как-то не очень. Без радости.

* * *

Гамлет вытянул ногу и снова согнул. Тоскливый скрип наполнил сырое помещение и заглох эхом среди безмолвных оцепеневших корпусов.

— Ну, хватит? — спросил он.

— Сказал же: сегодня повторяем упражнение пятнадцать раз. Для каждой ноги. Вперед, кому сказал, накипь котельная!

Гамлет снова вытянул ногу.

— Триста пятнадцать умножить на три! — неожиданно рявкнул Тутанхамон.

— Девятьсот сорок пять… — печально отозвался Гамлет.

— Молодец, — одобрил Тутанхамон. — Врасплох не застать. Двигай, двигай поршнем, не спи, накипь котельная, копоть паровозная, волосня подклавиатурная! Еще семь раз!

— Тутанхамон, а как ты меня видишь? — спросил вдруг Гамлет.

— Хор-р-рошо! — с чувством откликнулся Тутанхамон.