Дед Антон долго молчал, а потом проговорил деловито:

– У меня училась одна девушка, Наталья Стоун. Ее родители переселились в ТОЗО. Три года назад их убили. Наталье досталось хлопотное хозяйство – ранчо «Летящая Эн», они там держали стадо кашалотов. Да и сейчас держат… Наташа как раз во Владивостоке, учится в школе переподготовки. Я позвоню ей и попрошу взять тебя китовым пастухом. Учти: Наташа сможет тебя пристроить только на время перегона. Работенка та еще, и лишние руки ей не помешают. Ну а там уж, как себя покажешь… Согласен?

– Согласен, – выдохнул Тимофей. Подумал и добавил: – Ты у меня самый лучший дед!

Самый лучший дед вздохнул тяжко и сказал:

– Ступай уж, Тимофей Михайлович…

Дед Антон выполнил свое обещание. Поговорил со Стоун, а после подозвал к видеофону Тимофея. Браун подошел и увидел в экране личико хорошенькой девушки, осмугленное солнцем и обрамленное волнами иссиня-черных волос, не красавицы, как Марина, но премиленькой. Впечатление глупенькой очаровашки портили серьезные карие глаза и выражение нетерпения. Девушка внимательно оглядела смотрителя плантаций и улыбнулась с неожиданной ласковостью.

– Привет! – сказала она.

– Привет. – Браун, обычно робкий с девушками, внезапно ощутил свободу и спокойствие – Наталья была до того проста, обаятельна, открыта, что стесняться не получалось.

– Давай на «ты»? – с ходу предложила Стоун.

– Ну конечно!

Дед Антон успокоенно кивнул внуку и вышел на цыпочках из кабинета.

– А можно спросить? – сладко улыбнулась хозяйка китового ранчо.

– Тебе все можно, – рискнул Тимофей.

Девушка кокетливо рассмеялась.

– Ты на каких субмаринах ходил?

– На «энбэшках», на «Аппалузе»… «Орку» водил, «Бронко»…

– «Бронко»? Отлично!

– Так я принят?

– Если пообещаешь наших китиков не обижать! – рассмеялась Наталья. – Давай так… Учусь я заочно, завтра у нас последний день, получу тест-программы, и все! Учебный центр на Посьетской стоит, на самом верху… Найдешь?

– Должен найти.

– Я буду там. Пока!

– Пока…

Чувствуя облегчение и предвкушая маленькое, но путешествие, Браун радостно потер руки. И тут же припомнил старинную примету: если ладонь чешется, это к деньгам. Деньги… Надо будет снять все, что лежит у него на счету. Снять и положить в карман – в ТОЗО принимают только наличные.

Тимофей еще немного подумал и поднялся к себе, на второй этаж. Выдвинул нижний ящик стола-пульта и достал оружейный пояс с двумя кобурами. Расстегнув ремешки, он вынул пару фузионных однопотоковых бластеров системы Тенина, гордости тульских оружейников. Любовно огладив шероховатые керамические стволы со спиленными мушками, Браун сжал в ладонях рукоятки шестизарядников, отделанные слоновой костью. Глянул на индикаторы – там светились пятерки. Ага… Пара зарядов, значит, нейтрализовалась. Ну, так целый год он не менял картриджи. Поставив регуляторы на импульсный режим, Тимофей вложил бласты обратно в кобуры и надел пояс, ощущая на боках приятную тяжесть оружия. Слава богу, нынче в моде длинные пиджаки, никто не заметит, что он «вооружен и очень опасен».

Браун покачал головой, сам поражаясь своему решению. С другой-то стороны, а что ему остается? Так и терпеть этих гопников? Они же не понимают ничего, кроме насилия.