Она твёрдо знала, что человечки есть, она заметила их однажды ночью на освещенном луной подоконнике. И ей очень хотелось сделать из них игрушки: закутывать в носовой платок, катать на колясочке, купать в селёдочнице.

Ясно, что гарантийные бежали от неё, как мыши от кошки. И старались не показываться на глаза даже ночью. Это было неудобно человечкам, они привыкли общаться, обмениваться новостями, играть. Но приходилось терпеть.

Так вот за год девочка серьёзно выросла и решила человечков не ловить, не мучить, а по возможности дружить с ними.

Таня подсунула бумагу под холодильник и занялась дачными делами. Она помогла маме перенести вещи в дом, подмела пол, заправила свою постель и стёрла пыль с подоконников и полок.

Но вдруг она подумала, что зря это делает. Потому что гарантийные могут оставить там свои следы.

Нет, она не собиралась купать их в селёдочнице, но немного поиграть с ними и поговорить ей очень хотелось.

В этот день мама и Таня не успели навести полный порядок. Они работали до позднего вечера и улеглись спать в не совсем ещё подготовленной даче.

Глава 6. Подпольная жизнь

Когда вечерняя тьма окутала квартиру, наступило самое мышиное время. Вдруг с середины мышиной площади раздался звук трубы, сделанной из пипетки.

И сразу по краям площади выстроились факельщики. Они несли светящиеся гнилушки. На гнилушки потащился народ. Скора вся площадь была заполнена.

– Зачем нас собрали? – спрашивали мыши друг у друга.

– Сейчас узнаем, – отвечали мыши друг другу.

– Может, опять война?

– Может, опять война.

– Смотрите, смотрите, сам Величайший Кусатель выехал.

– А с ним и сам Великий Откусыватель.

– Да здравствуют король и кородент!

– Привет их сверкающим величествам!

– Пусть славятся эти два луча в тёмном царстве! – закричал молодой мыш в чёрном галстуке.

– Ты что! – одёрнул его пожилой мыш. – Так нельзя говорить. Надо говорить: два луча в светлом царстве.

Оба властителя выехали на игрушечном грузовичке, запряжённом двумя сильными мышами. Они твёрдо стояли в кузове грузовика и буквально сверкали, опоясанные ремнями и портупеями, сделанными из новогодней мишуры. Приехавшие с ними генералы быстро растворились в мышиной массе по краям площади.

– Дети мои! – тихо сказал Величайший Кусатель.

Тотчас же один из лошадиных мышей во всю мощь проревел эту фразу, так что слышно было во всех уголках площади:

– Дети мои…

– …нас ждут большие перемены, – продолжил Кусатель.

– Нас ждут большие перемены, – проревел мышелошадь.

– Какие? – спросил из толпы кто-то из диссидентствующей молодёжи.

– Большие, – зло проговорил король. – Мы все, как один, добровольно, должны вступить в ряды нашей освободительной армии, самой любящей мир армии.

– Большие, – повторил мышелошадь. – Мы все, как один, добровольно, должны… Чего мы должны?

– Должны вступить в ряды нашей освободительной, любящей мир…

– Должны вступить в ряды нашей любящей, – проревел большой мыш. – Кого любящей?

– Любящей мир армии, – сердито повторил кородент.

– Любящей сыр армии, – громко проговорил запряжённый глашатай.

– А зачем? – послышались неуверенные голоса из мышиной массы.