– Ну как тебе могло прийти в голову, что это я? – изумилась я. – Хорошего же ты обо мне мнения!

– А кто еще? – прищурилась Лена.

– Ну… Расторгуева, к примеру, она тебя терпеть не может!

Подруга мрачно усмехнулась:

– Знаю. Нинка раз в неделю обязательно звонит и самым сладким голосом интересуется: «Ну как? По‑прежнему никаких известий об Олежке? Ой, какое горе!» Небось боится, что я успокоюсь, смирюсь, вот и сыплет соль на рану.

Я уставилась в окно. Да уж, если постоянно напоминать, раны долго не зарубцуются.

– И потом, – продолжила Ленка, – Нинка жадная, за копейку удавится. Ей двадцать тысяч баксов ни за что не отдать, никогда. А вот ты – другое дело. Извини, но из моих друзей только мадам Васильева способна на такой поступок. Конечно, я понимаю, что ты хотела мне помочь, но в какой форме! Запомни, я не нищая, в подачках не нуждаюсь. И потом, просто жестоко делать вид, будто Олег жив. Ну как ты могла!

– Ей‑богу, это не я! Хочешь, поклянусь своим здоровьем!

– Ну, допустим, я поверю тебе, – тихо ответила Лена, – на минуточку предположим. Тогда что же, а? Олежка на самом деле жив?

В ее глазах начал загораться огонек надежды. Я испугалась. Она только‑только наладила свою жизнь, слегка успокоилась, ей не нужны стрессы.

– Извини, но я почти стопроцентно уверена, что Олег мертв!

– Тогда кто автор затеи? И почему мне прислали такую прорву денег?

– Вот это вопрос, – пробормотала я, – у тебя враги есть?

Гладышева пожала плечами:

– Смертельных нет. Так, завидует кое‑кто, Расторгуева опять же… Но это мелко. И потом, такая сумма – это не какие‑то копейки.

Внезапно она затряслась:

– Боюсь, господи, как я боюсь!

– Чего?

– Вдруг этот человек и дальше будет меня разыгрывать! Ужасно.

Я принялась заплетать из бахромы пледа косички, Ленка тихо рыдала. Внезапно мне в голову пришла гениальная мысль, и я схватила ее за плечо.

– Не плачь! Хочешь, найду мерзавца или мерзавку, и мы вдвоем оттаскаем их за волосы?

– И как ты отыщешь? – шмыгнула носом Ленка.

– Очень просто. У вас в подъезде сидит лиф­терша?!

– Да, баба Клава.

– Вот! Она должна была видеть, кто подходил к ящикам.

– Действительно, – пробормотала Ленка, – баба Клава такая въедливая, она до пенсии в тюрьме служила, сама знаешь, какой у нас теперь порядок в подъезде. И как я не додумалась ее расспросить!

– Отлично, сейчас ляжем спать, а завтра с утра едем к тебе, – ликовала я.

Ленка покачала головой:

– Чего тебе мотаться, сама поговорю.

– Нет, – начала я, но в ту же секунду раздался звонок в дверь.

– К вам гости? – напряглась Ленка.

– Нет, сиди спокойно. Зайка с Аркадием вернулись из города, но давай не будем им ничего рассказывать, – ответила я и пошла в прихожую.

Часы показывали двадцать три ноль‑ноль, наша прислуга в это время давно спит.

Глава 3

У меня есть нехорошая привычка распахивать входную дверь, не поглядев на экран видеодомофона. Слабым оправданием такого беспечного поведения может служить тот факт, что наш дом стоит в хорошо охраняемом коттеджном поселке. На въезде, у шлагбаума, дежурят секьюрити, вся территория окружена забором, на нем установлены видеокамеры, беззвучно поворачивающиеся вслед за движущимся объектом.