— Я взвешиваю все «за» и «против», — призналась Эухения. — Действительно, с вашим отцом мне не хотелось бы ссориться. Я понимаю, что, если сеньор Баринов будет на меня в претензии, мне лучше будет перебраться в морг загодя. Но ведь у него может и не быть ко мне претензий, верно? Вы же могли нарваться на неприятности с «койотами», не правда ли? А они довольно примитивны, могут по неграмотности пристрелить каких-то там русских туристов, не понимая, что тем самым подпишут себе смертный приговор без права обжалования. Кто вообще знает, что вы до меня доехали? Шофер Марсиаль Гомес. Представьте себе, он может в любой момент слететь под откос на серпантине или столкнуться с тяжелым грузовиком на кольцевой автостраде. Спрашивать моих посетителей, которые видели вас в зале ожидания, бессмысленно. Ни один вас не запомнит и не опознает по фото. За своих служащих я спокойна. Наконец, улик против «койотов» и сеньора Морено будет больше чем достаточно. Вот с ними-то сеньору Баринову и захочется разобраться… Поэтому неприятностей у меня может и не быть.

— Да что ты читаешь им проповеди, мама? — рявкнул парень с пистолетами. — Одно твое слово — и я расшибу им тыквы!

Мне лично моя «тыква» еще не надоела. Поэтому мне вовсе не хотелось, чтобы мама Эухения сказала то самое «слово». Предположить, что Сесар Мендес может нажать спуск как-нибудь самостоятельно или вообще случайно, было вполне логично. Он был несколько неуравновешен.

— Я рад, что вы еще не отдали необдуманного распоряжения, сеньора Эухения, — похвалил я. — Подозреваю, что вы решили немного пошутить, чтобы мы чуть-чуть набавили цену. Не думаю, чтобы это было полезным решением.

— Ну, я ведь могу и сама догадаться кое о чем, — приятно улыбнулась Эухения.

Она испытующе выдержала паузу, которую нам с Ленкой пережидать было намного труднее — «таурусы» в глазки глядели, — и сказала:

— Вы жаждете получить «Зомби-7», верно?

— Допустим, — согласился я.

— Об этом надо было сообщить пораньше, — наставительно произнесла сеньора Дорадо. — Мне нетрудно было понять, зачем вы пожаловали, потому что здесь на протяжении последних десяти лет побывало уже несколько делегаций с подобными целями. Особенно зачастили посетители в последнее время. К сожалению, никто из эмиссаров не предложил реальной цены, а многие вообще просто пытались действовать нелегально. Поэтому судьба их была очень печальна…

— Соледад в таких случаях вывозила клиентов на Акулью отмель, — припомнил я, — у меня в Москве есть очень удобная котельная, а что предпочитаете вы?

Поскольку все было произнесено очень нахальным тоном, позволявшим понять эту фразу в двух смыслах, то нервный сын профессора Мендеса сделал не самый удачный ход — вероятно, от излишней горячности. Сесар решил двинуть меня пистолетом по роже, но поскольку ему мешал все еще не убранный обеденный стол, он решил обежать его слева, мимо сеньоры Эухении. При этом стволы на какое-то время перестали смотреть на меня и Ленку, за что я им, конечно, очень благодарен.

Жаль, конечно, что со стола была убрана еще не вся посуда и мои абсолютно правомерные действия вылились в нанесение материального ущерба гостеприимной хозяйке и менее гостеприимному Сесару Мендесу. Лусия Рохас, сидевшая на противоположном конце стола, от этих действий не пострадала. Дело в том, что, не дожидаясь удара пистолетом, который планировал агрессивный Сесар, я толкнул на него — а заодно и на Эухению! — обеденный стол, постаравшись при этом, чтобы угол столешницы крепенько шмякнул гражданина Мендеса по мужскому достоинству.