— Нет, — ответил дроу, более чем убедительно.

Брунор усмехнулся, довольно злобно.

— Ты поклялся убить его, эльф, и ты позволишь ему умереть от старости?

— Спокойно, Брунор.

— Ба, да он разрубил твоего друга эльфа пополам! И его копьеносцы сбили твою ненаглядную эльфийку и пегаса, на котором она летела!

Дриззт бросил на дварфа взгляд, полный боли и затаенного гнева, предупреждая Брунора, чтобы он остановился.

— Но ты позволил ему жить! — не унимался неистовый дварф, ударив кулаком по ручке кресла.

— Да, и ты подписал соглашение, — невозмутимо парировал Дриззт. Его лицо и голос оставались спокойными. Он знал, что не обязательно кричать, чтобы слова производили разрушительный эффект.

Брунор вздохнул и опустил лицо в ладони.

Дриззт позволил ему побыть наедине со своими мыслями, но потом не выдержал.

— Ты — едва ли единственный, кто возмущен фактом, что Обальд прожил все эти годы в комфорте, — сказал он. — Никто не хотел убить его больше, чем я.

— Но мы не сделали этого.

— И мы поступили правильно.

— Правильно ли, эльф? — со всей серьезностью спросил Брунор. — Сейчас он умер, и они хранят мир. Но так ли это на самом деле? Когда все рухнет? Когда орки снова станут орками и начнут очередную войну?

Дриззт лишь пожал плечами, да и что он мог ответить?

— И ты туда же, эльф! — возмутился Брунор в ответ на этот жест. — Ты не можешь знать, и я не могу знать, но ты уговорил меня подписать этот проклятый договор, и я подписал!… и мы не можем знать!

— Но мы «знаем», что множество людей и эльфов и да, Брунор, дварфов, получило возможность прожить свои жизни в мире и процветании, потому что ты имел мужество подписать этот проклятый договор. Потому что ты не захотел продолжать ту войну.

— Ба! — фыркнул дварф, всплеснув руками. — С тех пор они у меня поперек горла. Проклятые вонючие орки. И теперь они ведут торговлю с Серебристой Луной и Сандабаром, и этими проклятыми трусами из Несма! Они все должны были погибнуть в сражении, во имя Клангеддина.

Дриззт кивнул. Он не мог не согласиться. Насколько было бы легче жить, если бы его жизнь на Севере стала бесконечной битвой! В глубине души, конечно, Дриззт был согласен. Но разумом он осознавал другое. С Обальдом, предлагающим окончить войну, непримиримость Мифрил Холла привела бы к тому, что клан Брунора выступил бы против десятков тысяч орков Обальда в одиночку, к борьбе, которую они никогда не смогли бы выиграть. Но если бы преемник Обальда решил нарушить соглашение, то наступившая война настроила бы все добрые королевства Серебряных Земель против Многих Стрел. Жестокая усмешка скользнула по суровому лицу дроу, но она быстро превратилась в гримасу, поскольку он вспомнил многих орков, по крайней мере, нескольких, кто стал его друзьями за это время… прошло почти четыре десятилетия?

— Ты поступил правильно, Брунор, — сказал он. — Благодаря твоему мудрому решению подписать тот свиток, десять, двадцать тысяч, пятьдесят тысяч прожили свои жизни, которые были бы отобраны у них во время кровавой войны.

— Я не могу сделать этого снова, — ответил Брунор, покачав головой. — Я многого не достиг, эльф. Сделав все, что я мог быть сделать здесь, я не сделал бы этого снова.

Он окунул свою кружку в открытую бочку, стоявшую между стульями, и сделал большой глоток.

— Думаешь, он все еще там? — задумчиво спросил Брунор сквозь пену на бороде. — В холоде и снегах?

— Если он там, — ответил ему Дриззт, — то знай, что Вульфгар там, где он хочет находиться.