Рядом с Сангвинием летели столь же решительные и свирепые воины. Легионеры-штурмовики дюжины рот неслись вниз с рычанием реактивных струй из прыжковых ранцев, болтерами в руках и суровым возмездием в глазах. Их возглавляла Сангвинарная гвардия в золотых доспехах с белыми крыльями в подражание повелителю. Ее полет, как и полет штурмовых отделений, поддерживали струи оранжевого пламени из пылающих фузионных двигателей, а крылья блестели металлом и белой эмалью.

Удар от приземления примарха был мощнее залпа «Поборника». Как только его подошвы опустились на песчаную поверхность, по белому песку пошли идеальные круги. Несущиеся в атаку синие нефилимы были сбиты с ног и пытались подняться — только для того, чтобы быть срезанными огнем богато украшенных болтеров спускающейся Сангвинарной гвардии и залпами штурмовых отделений.

Ангел Сангвиний вышел из кратера, который сам создал, и встретился с первым врагом. Вопящий зеленый нефилим набросился на него, испуская разрушительные звуковые импульсы, которые могли дробить кости и колоть камень. Ксенос возвышался над примархом, а его полупрозрачная кожа переливалась яркой мерцающей цветоречью. По коже пробежала потрескивающая модуляция, внешний кожный покров превратился в оболочку тусклой стеклянной брони.

Острие меча примарха поднялось яркой дугой сверкающего металла и встретилось с телом нефилима. Клинок вонзился в стеклянную кожу и без усилий расколол ее, осколки зазвенели, как крошечные колокольчики, отскакивая от боевого доспеха примарха. Оружие вошло глубже, мономолекулярное лезвие рассекло студенистые внутренности и раскрошило кремниевые кости, вскрывая чужого. Рассеченное надвое зеленокожее существо с предсмертным воем рухнуло в пыль.

Сангвиний стряхнул с меча серебристую, похожую на жидкий металл кровь и кивнул своей почетной страже. Он словно отражался в зеркалах — личины шлемов его воинов копировали черты благородного лица примарха.

— Первая кровь, Азкаэллон, — сказал он, обращаясь к командиру гвардии.

— Подходящая, милорд, — ответил воин, возбужденный предвкушением битвы.

Сангвиний кивнул.

— Мои сыновья знают, что делать. Бить сильно и быстро.

Азкаэллон отдал честь и снял шлем, обратив господину жесткое лицо.

— Ваша воля, — пока он говорил, к рокоту посадки оставшихся «Грозовых птиц» присоединились оглушительные удары десантных капсул. Земля под ними тряслась, керамитовые слезы врезались в песок и раскрылись подобно смертоносным цветкам. Из каждой капсулы появлялась группа воинов в боевом построении вместе с библиариями, хранителями в черных доспехах и боевыми апотекариями. Азкаэллон видел, что все смотрят на Сангвиния, ожидая приказов. Как и все они, командир гвардии был горд находиться здесь, рядом с прародителем и примархом.

— Ни один ксенос не уцелеет, — пообещал он.

Сангвиний поднял меч в ответном приветствии.

— Другие… — Ангел не произнес нужных слов, но Азкаэллон понял, кого он имел в виду. Рабов. — Освободите, сколько сможете. Они будут сражаться вместе с нами, узнав, что их не бросили тут.

— А рекруты? — Азкаэллон указал на неровные стрелковые цепи людей в масках, которые осторожно подбирались к легионерам в красных доспехах. — Если они окажут сопротивление?

Лицо Великого Ангела омрачила мимолетная печаль.

— Тогда они тоже будут освобождены. — Сангвиний поднял клинок, и в ответ рев его сынов поднялся в небеса.

Когорта неуклюжих синих достигла невысокого гребня, и для Кровавых Ангелов битва разгорелась в полную силу.