— Мой шлем служил на флоте Бикопулисса, — гордо заявил Збрхл. — Что, Дебрен, не знаешь, о чем я? Ха, потому что та ваша галера дерьмовая была, второразрядная, разве что на плавающую батарею пригодная. А настоящие боевые единицы несли на себе бронированную пехоту. Идущую еще от зулийских легионеров, а может, даже от гоплитов древнего Иллена. Двадцать веков традиции морских боев. Неудивительно, что бикопулиссцы сделали несколько полезных изобретений, из них известнее всего огненный сифон. Но ты, человек, служивший на флоте, должен слышать хоть что-нибудь и о системе сброса лат.

— Не слышал, — не смутившись, признался Дебрен. — Это что, для облегчения бегства? Дескать, без железяк легче с поля боя удирать? Ну, в бегстве-то кесаревым воякам действительно нет рав…

— Глуп ты, а еще и меня оскорбляешь. Я не стал бы покупать того, что помогает потерять рабочий инструмент. Не отказываюсь, случались в моей карьере быстрые отступления, но при этом я даже складного ножика не выбросил, не то что бригантину или шлем. Нет, Дебрен. Я имею в виду не устройство, облегчающее бегство. Систему сброса лат придумали для того, чтобы не топить без пользы хороших специалистов, когда дырявая галера ко дну идет. А ты ведь знаешь, как на Междуморье дрались: тараны, самые тяжелые машины, илленские огни… Это не то что бой двух дракленских драккаров, вдобавок с пьяными командами, которые больше ругаются и блюют с перепоя и от высокой океанской волны, чем наносят вред противнику. Там, братец, порой за бусинки галера валится на бок и переворачивается килем вверх, а то и просто переламывается либо вся огнем полыхает — когда уж тут ремни расстегивать? Или панцирь сам с тебя свалится, когда ты в море полетишь, ил и тебе каюк, а поскольку без латников на море не обойдешься, то древние илленцы придумали самодержку.

— Что придумали?

— Самодержку. Магическую мазь, стало быть, которая латы или шлем держит в бою лучше ремней, а когда с водой реагирует, то сразу же растворяется. Существуют также варианты, реагирующие на холод. Эти подешевле, но на них как-то раз один кесарь здорово ошпарился. Он Дектуран завоевывал, до пирамид добрался, вот-вот должен был начаться решающий бой, а тут, черт побери, пошел холодный дождь, и у него от бронированной армии осталась банда хромуш. Потому что сваливающиеся металлические листы, в то время еще латунные и тяжелые, поотбивали половине легионеров пальцы ног, обутых в сандалии. Конечно, в Дектуране, как правило, таких холодных осадков не бывает, и если б не вмешались тамошние чародеи, то, наверное, кесарь в идиоты б не попал.

— Я так понимаю, что твой капалин был снабжен самодержкой?

Збрхл вздохнул.

— Тогда почему у бельницких курганов кордонеры его у тебя с головы сострелили?

— Потому что это последние хамы и невежи. Вообще все бельничане, а не только кордонеры. Не обижайся, Ленда, но как можно назвать кабатчика, который тебе в тарелку такую похлебку наливает, что ложку от тарелки не оторвешь, потому как ее грязь приклеила?

— Неряхой.

— Неряха ограничился бы тем, что налил похлебку в тарелку. Но если после того, как ты вежливо говоришь ему, что у тебя в шлеме волос меньше, чем у него в посуде, этот паршивец тебе супу в шлем налил? Как такого называть?

— Самоубийцей, — выручил девушку Дсбрен. — Я так понимаю, что полным хамом тот кабатчик не был и похлебку подал горячую? И она, вероятно, смазку смыла?

— Конечно. Но после боя с кордонерами я об этом вспомнил и как следует капалин смазал. Так что чудес не бывает. Из грифона он не вылетит.

После недолгого колебания Дебрен согласно кивнул.

— Ну, стало быть, грифона мы действительно можем выбросить из головы.