– Пойдем, Бусинка, – сказала она, помогая дочке встать. – Тебе пора одеваться на рисование.

Девочка упиралась и хныкала чуть больше, чем обычно, однако к половине девятого Скай все же удалось одеть и накормить ее. Хотя Аврора должна была каждое утро выполнить три дела: почистить зубы, заправить постель и одеться, – в январе расписание начало давать слабину, а к первому февраля совсем развалилось. Единственное, что их спасало, – неделю назад ей заплели новые косички, которые отнимали каждое утро не меньше четверти часа. Косички продержатся два месяца, и Скай вновь мысленно поблагодарила двух ангелов из салона, специалистов по афроприческам. Сама Скай так и не научилась это делать, хотя просмотрела кучу видеоуроков и даже посетила несколько занятий офлайн.

– Папочка! – завизжала Аврора, когда на кухне появился Гейб с влажными после душа рыжими волосами.

Его наряд – легкий блейзер с замшевыми заплатками на локтях, узкие джинсы и сникерсы – одинаково хорошо вписывался и в студенческий кампус, и в офис частной архитектурной фирмы, где он был одним из партнеров.

– Как поживает моя любимая девочка? – с очаровательным австралийским акцентом спросил Гейб, стащив из Аврориной тарелки клубничину и прихватив из резной деревянной вазы на кухонном острове яблоко.

– Сегодня суббота! – объявила Аврора. – Почему ты идешь на работу?

– Ты ведь знаешь, я проектирую дома́. Люди, которым нужен дом, свободны только сегодня, поэтому я еду в офис.

– Можешь по пути забросить ее на рисование? – спросила Скай. – Я обещала заглянуть к маме и уже опаздываю.

– Прости, дорогая, я спешу.

Гейб чмокнул ее на прощание, проведя трехдневной щетиной по щеке.

– Что тебе стоит: каких то две минуты.

Он поднял голову и сощурил голубые глаза.

– А тебе? Марша может подождать, а клиенты – нет.

– Просто я не одета, – сказала Скай. – И у меня не останется времени зайти домой, когда я ее отвезу.

– Перестаньте ссориться! – Аврора заткнула уши руками.

– Мы не ссоримся, милая, а обсуждаем, – сказал Гейб, выразительно посмотрев на жену.

– Ладно, я ее отвезу, – сдалась Скай. – Побежала одеваться. Сейчас спущусь. Аврора, солнышко, обувайся.

На этот раз Гейб поцеловал ее в губы.

– Держи меня в курсе, что там у Пейтон. Я позвоню Айзеку после обеда.

Скай кивнула и начала подниматься по лестнице. Если идти в душ, Аврора неминуемо опоздает, поэтому она заправила любимую футболку с судьей Рут Гинзбург в джинсы и влезла в биркенштоки с цветочками. Побрызгала корни волос сухим шампунем и недовольно фыркнула, заметив белую пыль на футболке. Кое как почистившись, скрутила волнистые каштановые волосы в пучок, оставив несколько прядей вокруг лица.

Когда она спустилась, Гейба уже и след простыл.

– Смотри, мамочка, тетя Пейтон! – указала Аврора на телевизор в общей комнате, как всегда по утрам. – Какие у нее красивые волосы! И платье.

Скай посмотрела на экран. Это и вправду была Пейтон. Она сидела рядом с клоуном соведущим, которого все считали неотразимым, и выглядела как идеальная новостная журналистка: выпрямленные светлые волосы подстрижены в аккуратный боб чуть выше плеч, изумрудно зеленое платье с консервативным вырезом лодочкой, безупречный макияж, подчеркивающий сверкающую белизну улыбки, которая стоит дороже, чем машина.

Скай выключила телевизор, пока Аврора не успела понять, что Пейтон сегодня утром не в эфире: отрывок из прошлой передачи входил в репортаж об аресте ее дяди.

– Через минуту выходим. Возьми сумочку с перекусом и обувайся, пожалуйста.