– Конечно, с его то здоровой башкой, – буркнул Лес, поправив треуголку, и досадливо заалел ушами.

Норма вышла из конки последней и зябко обхватила себя руками за локти:

– Ну и домина. Нас точно ждут?

– Точно, – легко отозвался Лес. – С восточной стороны полстены в саже.

Диана приподняла окуляры над переносицей и втянула воздух.

– Пахнет гарью.

Вскоре их заметили, и слуга вышел открыть кованые ворота.

Хозяин дома, барон Воронцов, встретил их лично на высоком крыльце. Его завитый парик сидел криво, а обвисшее брылами лицо осталось ненапудренным. Руки под занавесом кружевных манжет тряслись крупной дрожью. Но даже явное расстройство чувств не помешало барону изумиться:

– Такие юные! Вы точно из сыска? С вами есть кто то… старше в звании? Нет, это совершенно невозможно. Это…

– Посмотрите на нас внимательнее, барон, – улыбнулся Илай как можно шире и, как ему казалось, располагающе. – Кого вы видите?

Замутненный отчаянием взгляд мужчины перестал метаться по их фигурам, которые точно не выглядели так же внушительно, как у некоторых других служак из сыска. Но разве в ширине плеч дело? И все же Илаю было страшно, что этот человек сейчас тряхнет головой, с риском потерять парик, и отошлет их прочь, как вшивых щенков, откажется от их помощи в пользу более опытных сыскарей. Он боялся, что их вот вот разоблачат, хоть разоблачать было не в чем.

Но барон все же сфокусировался на их лицах и наконец заприметил глаза.

– О святые серафимы…

– Всего лишь их избранники среди мирян, – рисуясь, поклонился Илай. Теперь, когда он сел на любимого конька, ему стало куда как спокойнее.

– И с каких пор… Раньше я встречал подобных вам лишь в армии.

– Теперь наши таланты служат и сыску. Янтарь, Лазурит, Малахит и Яшма к вашим услугам.

«Теперь он должен прийти в восторг!» – внутренне радовался Илай, хоть краем уха услышал ворчание Леса: «Эй, а почему я последний?»

Но, вместо того чтобы захлопать в ладоши, барон покачнулся и провел пальцами по лицу, будто стирая с него паутину.

– Что ж, в таком случае… Идемте.

Сгорбленный и вялый, как восставший мертвец, барон повел их через анфиладу комнат, а многочисленные слуги с поклоном уступали ему дорогу. Диана все яростнее терла кончик носа – видимо, защита уже не спасала ее. Но вскоре вонь настигла и остальных. Огонь, подпитанный всем, до чего смог дотянуться, выжрал некогда нарядный салон изнутри, как жук паразит выжирает мозг пораженного его личинкой.

Отворив обе почерневшие дверцы, барон уронил обе руки вдоль тела и опустил голову на грудь.

– Здесь погибло мое дитя, – и заплакал, содрогаясь всем телом.

– Это была комната вашего ребенка? – осторожно начала опрос Норма, пока остальные начали расходиться по зале, минуя особо крупные обломки и мебели, и перекрытий. Илай носком ботфорта подвинул ажурное нечто, еще вчера бывшее резной ширмой.

– Нет нет, у меня нет наследников. То был мой… мой любимец.

Илай ковырнул ногтем то, что осталось от шелковых расписных обоев. Это ж надо – шелком стены обтягивать! И достал из за пазухи блокнот для следственных зарисовок.

Лес оглядывал углы, почти не задетые огнем, Диана чуть не на коленях ползала по полу у окна. В центре валялась большая обугленная, некогда вызолоченная клетка.

Все знали, что нужно делать.

– Барон, вы сможете отвечать на вопросы далее? – уточнила Норма, теребя белую ленту в косе.