— Здравствуй, Саша! — сказал генерал после некоторого молчания.

Мальчик, узнав знакомый голос, поспешно вскочил на ноги и смущенный стоял перед Авраамом Петровичем.

— Разве так здороваются со старыми приятелями! — шутливо сказал генерал.

Саша подошел к гостю и поцеловал, по тогдашнему обычаю, у него руку.

— Вот так, голубчик. Ну, что ты, как поживаешь, как твое здоровье?

— Слава богу…

— Как же твой папенька говорит, что ты слабого здоровья, — продолжал он, оглядывая мальчика с головы до ног, — худенек, правда, да не в толщине здоровье…

У мальчика заблестели глаза, за минуту смущенное лицо его озарилось улыбкой.

— Не правда ли, я тоже говорю, а папенька с маменькой только и твердят, что я слабого сложения… Затем-то папенька и хочет отдать меня в штатскую службу.

— Это не беда… И в гражданской службе можно быть полезным отечеству.

— Быть может, но эта служба не по мне…

Облако печали снова опустилось на его лицо.

— А ты небось хочешь быть солдатом?..

— Хочу, очень хочу…

— Ишь как глазенки разгорелись, — взял генерал Ганнибал за подбородок мальчика. — Посмотрим, посмотрим… А теперь покажи-ка, чем ты занимаешься. Что это у тебя за книги да бумаги?

Мальчик стал показывать и объяснять. Старик был изумлен.

— Да неужели, брат, ты все это читал?

— Все и даже по несколько раз.

— Полно, так ли?

— Спросите…

Авраам Петрович взял наудачу одну книгу. Книга оказалась «Жизнь великих людей» Плутарха. Старик стал экзаменовать мальчика. Последний отвечал не запинаясь на все вопросы генерала.

— Молодец, брат, молодец, — сказал последний, — в твои лета дворянчики у нас еще за букварями сидят и то не осилят, а ты любого старого служаку за пояс заткнешь. Молодец, говорю, молодец… И не скучно тебе корпеть за книгами?

— Напротив, я готов сидеть над ними, не отрываясь, целые дни.

— А это кто же тебе чертил карты?.. Атаку крепости, сражение при Рокруа, Полтавскую битву…

— Это чертил я сам.

— Ну?

— Ей-богу…

— Верю, верю… — Генерал Ганнибал обнял ребенка и поцеловал его в лоб. — Если бы, — сказал он, — и наш великий Петр Алексеевич, упокой его душу в селениях праведных, — старик истово перекрестился, — увидел твои работы, то, по своему обычаю, такой же, как и я теперь, поцеловал бы тебя в лоб… Учись, учись, из тебя прок будет…

— Но папенька запрещает мне всем этим заниматься, маменька тоже… Они не хотят, чтобы я был военным, — сквозь слезы проговорил Саша.

— Ничего, с папенькою да с маменькою мы как-нибудь поладим… Положись на меня…

Мальчик весь засиял. Стремительно бросился он на шею к генералу Ганнибалу, стал целовать его руки.

— Как вы добры! Я всю жизнь буду вам благодарен, если вы уговорите папеньку с маменькой и они пустят меня в солдаты!

В это время в комнату вошел Степан с вычищенным и заглаженным после прогулки барчука платьем и чистым бельем. Мальчик бросился на шею старика.

— Что случилось? — изумленно спросил старик, все еще сердитый на своего питомца за недавнюю провинность.

— Радость, Степан, радость… Но не теперь, после узнаешь… А теперь давай одеваться, я сделаю для тебя удовольствие и принаряжусь хорошенько…

Авраам Петрович с любовью посмотрел еще раз на бойкого мальчика и вышел, промолвив на прощанье:

— До свиданья, Саша, я жду тебя внизу…

— Хорошо, хорошо…

— Так теперь пойдете в гостиную? — спросил обрадованный Степан.