Сложнее складывалась обстановка на северном фланге. БМП-2 с группой подчиненного Зудина вышла почти вплотную к бывшему пункту ПВО дивизиона и тут же открыла огонь из пушки, круша здание. Но Бураков имел достаточный опыт боевых действий, чтобы просчитать всю невыгодность своего положения и отойти из здания в такую же, как у Мамаева, бетонную щель, между пунктом ПВО и собственно установкой «рапира». Этим действием капитан ставил себя в опасное положение. Ракетный зенитный комплекс имел свою охрану, готовую ударить по нему из стрелкового оружия с тыла, но другого выхода у капитана не было. Впрочем, на Буракова работал фактор неожиданности принятия подобного решения, серьезное укрытие и солидный запас боеприпасов. Дождавшись, когда боевая машина пехоты прекратит огонь, Бураков развернул два комплекса «муха». И, поднявшись над траншеей, первой гранатой поджег БМП, а затем, развернувшись, из второго гранатомета ударил по «рапире», которую буквально разорвало мощным взрывом зенитных ракет. Этого боевики никак не ожидали и в результате не успели среагировать на действия капитана спецназа. Бураков же, не теряя ни секунды, открыл по ним огонь из автомата. Слева его поддержал пулемет командира группы. Перекрестный огонь сделал свое дело. Наемники Зудина полегли возле горящей машины пехоты почти все, включая и бывшего капитана Советской армии Илью Зудина, получившего сполна за предательство.

Табанов, не имевший никакого боевого опыта, побежал к высоте с продолжавшими кружиться локаторами «паутины». Бураков, прицелившись, очередью перебил оборотню ноги. Что-то подсказало спецназовцу — этого противника убивать не стоит. Офицер поступил так, как подсказала интуиция.

Вышедшие ко второму рубежу безопасности танки «Т-80» батальона мотострелкового полка остановились. Комбат танкового подразделения спрыгнул с брони передней машины. К нему подошел командир полка. Танкист указал на лес, откуда слышались взрывы и плотная автоматическая стрельба. Он обратился к начальнику:

— Командир! Там на позициях семь человек ведут бой против сотни головорезов, а мы стоим здесь! Перебьют же ребят из спецназа! Надо атаковать эту чертову ракетную базу!

Полковник положил руку на плечо танкиста:

— Не можем мы атаковать, Саша!

— Но почему?

— Потому, что приказ на штурм я отдам только после того, как его запросят сами «спецы»!

— А если они не смогут запросить, полковник?

— Ну не имею я права бросать тебя в неизвестность!

Майор-танкист сплюнул на грунт:

— А кто ответит, если «спецов» перебьют?

— У них свое начальство, Саша, и успокойся. Да вот, кстати, и разведка.

К командиру полка подошел капитан:

— Товарищ полковник, передовой дозор террористов обнаружен. Мои ребята взяли его под контроль. Могут снять в любое время!

— Дозор поддерживает связь с базой?

— Сейчас им не до этого. Боевики, по-моему, сами ни черта не понимают, что происходит на базе! Но если там ведут бой семь спецназовцев, то этим парням надо при жизни памятник поставить.

Танкист пробурчал:

— Поставят! Но не при жизни и то где-нибудь тайком!

Станция командира полка издала сигнал вызова. Полковник взглянул на офицеров:

— Кажется, и наше время подошло! — Ответил: — Я — Курган-65, прием!

— На связи Рысь! Моя группа выполнила предварительную задачу.