— Приехали!..

Глухонемой кивнул и встал.

На привокзальной площади было людно и тесно: громоздились автобусы, толклись у ларьков очереди, возле пригородных касс клубились дачники, навязчивые таксисты бодро кричали каждому второму: «Куда ехать?», одинокий певец надтреснутым голосом уверял спешащую публику в том, что не такой уж и горький он пропойца. Утреннее небо над вокзалом поднималось хрустальной призмой — пустое и бледное, как экран только что выключенного телевизора.

Глухонемой посмотрел на вокзальные часы, зябко поежился и пошагал к ближайшему киоску. Вытягивая шею с небритым горлом, он через чужие плечи что-то высмотрел на витрине, достал из кармана смятую купюру и протиснулся к окошку.

— Бутылку пива, и откройте сразу, — хрипло сказал он.

Глава 2

ГЕОГРАФ

Дымя сигаретой и бренча в кармане спичечным коробком, бывший глухонемой, он же Виктор Служкин, теперь уже побритый и прилично одетый, шагал по микрорайону Новые Речники к ближайшей школе. Над ним в вышине то и дело вспыхивали окна многоэтажек, отчего казалось, что солнечный шар покрыт щербатинами мелких сколов. Из какого-то двора доносились гулкие выстрелы выбиваемого ковра.

Школа высилась посреди зеленого пустыря, охваченного по периметру забором. За спиной у нее лежала асфальтированная спортплощадка, рядом с которой торчали одиночные корабельные сосны, чудом уцелевшие при застройке нового микрорайона. Справа от входа громоздилась теплица — ржавое скелетообразное сооружение без единого стекла. Широко раскрытые окна школы тоскующе глядели в небо, будто школа посылала кому-то молитву об избавлении от крестных мук предстоящего учебного года. Во дворе сновали ученики: скребли газоны редкозубыми граблями, подметали асфальт, таскали в теплицу носилки с мусором. За дальним углом курили старшеклассники, в каком-то кабинете играла музыка, на крыльце орали друг на друга мелкие двоечники, которые вытаскивали сломанную парту и застряли с нею в дверях.

В свежепокрашенном вестибюле Служкин спросил у уборщицы имя-отчество директора, отыскал директорские покои на втором этаже, постучался и вошел. Директор был высоким, грузным, лысеющим мужчиной в золотых очках. Он помещался за широким столом, а напротив него, разложив бумаги, сидела красивая полная женщина.

— Я по поводу работы, — пояснил Служкин. — Вам учителя не нужны?

— М-м?.. — удивился директор и кивнул на стул. — Присаживайтесь…

Служкин с достоинством уселся у стены. Женщина, с которой беседовал директор, оказалась обращенной к Служкину спиной, и это вызвало у нее видимое даже по спине раздражение. Однако развернуться в менее тициановский ракурс она не пожелала, а для Служкина другого места в кабинете не имелось.

— И какой предмет вы можете вести? — спросил директор.

— Ботанику, зоологию, анатомию, общую биологию, органическую химию, — не торопясь перечислил Служкин.

— Вы где-то учились? — через плечо спросила женщина.

— Биофак Уральского университета.

Спина стала еще более недоброжелательной.

— У нас уже есть учителя по всем этим предметам.

Служкин молчал, фотогенично улыбаясь. Женщина начала нервно перебирать свои бумаги. Наконец директор засопел и раскололся:

— Географию-то у нас некому вести, Роза Борисовна…

— Почему некому? Нина Петровна уже дала свое согласие.

— Она же пенсионерка, и у нее и так уже полторы ставки.

— Но мы не можем брать человека, который не имеет педагогического образования и не знает предмета, — холодно заявила Роза Борисовна.