Сапожник снова взялся за молоток.

– Так ведь это нетрудно. – Он пожал плечами. – И скажи дураку Хьюму: пусть придет и закажет себе сапоги. Те, в которых он ходит, никуда не годятся.

– Передам.

Девина попрощалась и вышла на улицу. Как бы там ни было, но она все-таки нашла хоть какие-то полезные сведения. Возможно, что ее деда называли бароном из-за его манеры держаться, но возможно также и то, что речь шла о его прошлом, известном тем, кто привез его в те места. Это, конечно, не много, но все же гораздо больше, чем она рассчитывала узнать во время этого визита.

Мысленно улыбнувшись, Девина зашагала в сторону дома.

– Странно видеть тебя тут в такую рань, – сказал Страттон. Его конь фыркнул и негромко заржал. – Я думал, ты застрянешь на одной из своих встреч.

– Денек холодный, но ясный, а мне необходимо проехаться верхом, чтобы прочистить мозги, – ответил Эрик, повернув на соседнюю дорожку, когда их догнал Лэнгфорд.

Пристроившись справа, Страттон сказал:

– Если мы с Лэнгфордом отрываем тебя от важных размышлений…

– Прочистить мозги – это значит хотя бы на время забыть о важных размышлениях, – перебил Эрик.

Он отправился на верховую прогулку, чтобы не думать о шотландской женщине, пытавшейся завладеть его землей.

– А я-то думал, тебя одолевают столь важные мысли, что ты просто не можешь забыть о них, – заметил Страттон.

– Нет у меня таких проблем, – пробурчал Эрик.

– Неужели? – улыбнулся Лэнгфорд.

Эрик взглянул на него и снова повернулся к Страттону. Оба держались слишком уж непринужденно – явно умышленно. «Будь я проклят, если поделюсь с ними своими мыслями», – подумал Эрик.

Через некоторое время все трое повернули к небольшому озеру. И Страттон вновь заговорил:

– Мы не видели тебя последние несколько дней, но Клара сказала, что ты приходил к ней с визитом. Значит, в отшельника не играешь.

– Я никогда не изображал отшельника, – проворчал Эрик.

Отшельничество означало полный уход от людей, а также – самоотречение. Он не стремился ни к тому ни к другому, хотя случалось, что ему не очень-то хотелось общения.

– Ну да, в те времена, когда мы были намного моложе, – заметил Лэнгфорд.

Эрик никак не отреагировал на его слова. Но почему Лэнгфорд упомянул об этом? И снова нахлынули воспоминания… Да, верно, тогда он вовсе не был отшельником, просто оказался втянут… Проклятье! Огонь! Безумие! Непостижимая потеря контроля… Усилием воли Эрик заставил себя отгородиться от ужасных воспоминаний.

– В любом случае очень мило с твоей стороны, что навестил Клару, – сказал Страттон.

– Почему это?

– После этого начались разговоры о ней и о журнале. То есть ты дал понять, что по-прежнему высоко ее ценишь.

– Жена рассказывала тебе о моем визите?

– Только то, что ты заходил.

– И теперь ты гадаешь, зачем?

– Вовсе нет. И если ты решил навестить мою жену, когда меня нет дома, то я ничего против не имею.

– Просто Страттон не думает, что у тебя на нее виды, – вмешался ехавший с другой стороны Лэнгфорд. – Он никогда ничего подобного не подозревал. Верно, Страттон?

– Разумеется, не подозревал.

– Думаю, она все же рассказала тебе, зачем я приходил. Что именно она сказала?

Страттон пожал плечами.

– Сказала только, что это имеет какое-то отношение к журналу.