Мне отказываться от хавчика не с руки. Голоден, как медведь после спячки. Навернул какого-то сытного варева из пшеницы, муки и кореньев, хлебнул винца из фляжки, жить сразу захотелось.

Заметил, что мои спутники не очень-то торопятся идти дальше. Взглянул на солнце. Да, уже цепляется за верхушки деревьев. Когда смотрел мобильник, было уже четыре часа дня. Сейчас уже и того больше.

— Ночевать здесь будем? — уточнил я.

— Скоро приграничье, здесь мы в относительной безопасности, — пояснил Грэм, — потому что тойоны по ночам устраивают засады только на тропах. Мы переждем до утра, а там нас встретит патруль. Ты ложись прямо на костер, только лапник накидай на угли, когда прогорит. Я гляжу, у тебя легкая одежда. Замерзнешь.

— Иногда в такой ситуации люди ложатся рядом друг с другом, тесно прижимаются телами, — я кинул косой взгляд на эльфийку. — Так тепло лучше сохраняется.

Та, конечно, фыркнула как кошка, прекрасно поняв намек.

— Иди к Фарину ложись. Он большой и теплый! Укроет тебя своей бородой как одеялом!

Гном сердито засопел, показал девушке кулак.

— Пожалуй, я лягу в костер, — вздохнул я притворно и встал, чтобы приготовить себе королевское ложе, но боль в лодыжке прострелила до самого бедра.

Я вскрикнул и бревном завалился на землю. Хлопая глазами, смотрел на Иримэ, наклонившейся надо мной с усмешкой на лице.

— Вава? — спросила она, присаживаясь рядом.

— И еще какая! — бодро ответил я, хотя хотелось плакать. — И голова встряхнута! Хреново мне, сестренка!

— Я тебе не сестренка! — блеснула глазами девушка, задирая мою штанину. — Сними свой косовок.

— Кроссовок, — машинально поправил я, исполняя ее желание.

— Плевать, — грубо ответила она.

Она обхватила тонкими пальцами больную лодыжку, и воспаленная кожа сразу отреагировала на приятную прохладу ее ладоней. Иримэ несколько мгновений поглаживала лодыжку, что-то беззвучно шептала, а боль отступала. Я уже стал подумывать, что она применила магию, которая обязательно должна присутствовать в этом мире. Раз есть эльфы и гномы, и еще чародеи в нагрузку — значит, и магия должна существовать.

— Колдуешь? — решил удостовериться я, почуяв недоброе, ибо ее взгляд был направлен поверх моей головы.

— Ага… братик, — кивнула эльфийка, и вдруг чья-то ладонь закрыла мне рот.

Девушка резко дернула ногу, а я замычал в ладонь, пропахшую хвоей и костром. Мычал до тех пор, пока боль не ушла, доставив мне облегчение впервые за несколько часов.

— Легче? — услышал я голос Грэма. Это он, оказывается, зажимал мне рот.

— Великолепно, — пробурчал я, натягивая обувь. — А без этого нельзя было? Ну, поорал бы немного….

— Я же говорил, что прирезать его — лучший исход, — снова завел свою песню гном. — Кос, ты с головой не дружишь, видимо! Мы на территории тойонов! Если бы ты орал здесь как ссыкливая девка, они уже давно были здесь.

— Не дружу, потому что мне надо править голову! — огрызнулся я. Гном явно нарывался на скандал. — Ты умеешь править?

— Он умеет хорошо срубать их! — захихикала девушка, бросая под голову мешок. — Попроси его, и он своим клинком сразу решит проблему!

— Эй, кто бы говорил! — возмутился Фарин и повернулся ко мне.