Потом поступили еще более тревожные вести. По приказу нового командующего генерала Винуа две дивизии были сняты с фронта и размещены на Елисейских полях и на площади Согласия.

Делеклюз с самого начала выступал за мирную демонстрацию. Вооруженная борьба могла, как он опасался, дать правительству повод для репрессий. Ведь возможно даже вмешательство пруссаков. Пока все было относительно спокойно, хотя тревога не покидала Делеклюза. Лишь бы люди вроде Флуранса не начали стрелять.

Поскольку Делеклюз не готовил вооруженного нападения на Ратушу, он решил просто ждать событий. А площадь заполняли новые отряды национальных гвардейцев. Они несли красные флаги. Все громче раздавались призывы: «Долой перемирие!», «Да здравствует Коммуна!» На улице Риволи показался батальон гвардейцев из Батиньоля, во главе которого шли члены Интернационала Варлен и Малой. На площади собралось уже около десятка тысяч гвардейцев. Многие требовали штурма. Но комитет пяти, назначенный Центральным комитетом двадцати округов, ничего не предпринимал. Несколько руководителей-бланкистов, находившихся на площади, тоже бездействовали. Раздался случайный выстрел. Вдруг окна Ратуши засверкали вспышками залпов. Оттуда открыли огонь по толпе. Национальные гвардейцы немедленно начали ответную стрельбу, но, не получая никаких команд, вскоре отступили. На площади остались десятки убитых и раненых. Потом сразу с нескольких сторон показались войска генерала Винуа. Начались аресты.

Делеклюз, с ужасом наблюдавший эту молниеносную драму, был потрясен. Снова его надежды, что мирным путем можно отстранить от власти изменников и врагов народа, были разбиты в прах. Артур Арну, находившийся рядом с ним, рассказывает: «Этот стойкий, стальной человек, который никогда не покорялся и не отступал, в тот день, бледный, дрожащий, без сил и голоса закрывал лицо руками, чтобы не видеть ужасной действительности, похожей на кошмар. Двум друзьям пришлось увести его под руки. Тогда он сказал те слова, которые позднее повторил Коммуне: «Если революция еще раз будет разбита, я не переживу этого!»

На другой день по требованию парижского префекта полиции Крессона правительство запрещает газету Делеклюза «Ревей». Было удовлетворено и требование Крессона об аресте Делеклюза, чего тот настойчиво добивался с 31 октября прошлого года. Поскольку тюрьма Мазас, откуда 21 января силой освободили Флуранса, казалась ненадежной, Делеклюза заключили в Венсеннский замок. Совершенно больного, измученного лихорадкой и жестоким бронхитом 62-летнего Делеклюза поместили в холодную камеру, в окнах которой были выбиты все стекла. В огромной камере сидело около сотни политических заключенных. Здесь Делеклюз встретил Вермореля, Ранвье, Везинье, Лефрансэ и других революционеров и социалистов. Они пытались матрасами загородить окна, из которых летел снег, и облегчить страдания Делеклюза, мучившегося от жестокого кашля.

Тем временем правительство подписало с немцами соглашение о капитуляции. Венсеннский замок, расположенный вне городских стен к востоку от Парижа, должен был быть оставлен французами. Делеклюза и его товарищей переводят в тюрьму Санте. В этой тюрьме, название которой по-русски значит «здоровье», условия оказались не лучше. Потолок и стены камеры были совершенно мокрыми, с них текло. Делеклюз говорил, что, видимо, правительство решило уничтожить его с помощью холода и сырости. Демократические газеты подняли кампанию протеста в связи с жуткими условиями содержания в тюрьме больного Делеклюза. Власти переводят его в тюремную больницу. Отсюда его освобождает народ.

8 февраля выбирают Национальное собрание. Делеклюз собрал 154142 голоса. Он оказался восьмым по числу голосов среди сорока трех депутатов от департамента Сены.