— Это и есть твой дядя? — прошептал Мокрица, тихо подобравшись сзади. Сита молча кивнула, не в силах издать ни звука. — Лорд Фалагар явно затевает какой-то колдовской трюк. Интересно, как ему удалось заставить сердце биться на этой тарелке?

— Замолчи, — с трудом пробормотала девушка, — это просто кошмар. Я никогда не думала, что лорд может поступить с лордом как с подопытной лягушкой. Какая жестокость! Но зачем?

— Наверно, сердце понадобилось хозяину для пересадки, — хладнокровно предположил дракон. — Сердце лорда, знаешь ли, это тебе не кишки гоблина… А ты заметила, что кровь из трупа не течет, и он даже не побледнел?

— Да, правда! Подожди-ка, дружок, иди, глянь, нет ли где рядом твоего колдуна, а мне надо подумать…

Мокрица с удивлением взглянул на Ситу и заковылял в сторону маленькой дверцы. Девушка, прикрыв глаза, водила руками над телом дяди, опасаясь прикоснуться и как-либо повредить чары, предохраняющие тело от тления. Перед ее внутренним взором ярко вставали сцены из казавшегося поразительно давним прошлого. Ночная Гильдия магов, кровь, потоком хлынувшая на письменный стол, холодный голос Кригана, укоряющий ее за трусость и отсутствие выдержки. Заклинание Исцеления с той поры намертво впечаталось в ее память. Но как насчет вырезанного сердца? «Легкие ранения, ушибы, головные боли»… Существовали и воскрешающие заклинания, но, чтобы освоить их, Сите пришлось бы затратить несколько месяцев, в ее же распоряжении были считанные минуты. Тело Килбурна на первый взгляд казалось совершенно невредимым, но, кто знает, какие внутренние органы были повреждены? Сита понимала, что у нее нет времени на колебания и долгие раздумья, и решила рискнуть. В воздухе прозвучали первые слова заклинания, и девушка осторожно протянула руки к черному блюду.

Между тем Мокрица подкрался к маленькой двери и прислушался. Издалека, словно из бочки, доносилось монотонное бормотание, переходящее в шепот. Дракончик вздрогнул и отшатнулся. Инстинкт подсказывал ему, что надо убегать и прятаться, но он устыдился, собрался с духом, прополз в неплотно прикрытую дверь и затаился под кучей запыленных нераспечатанных свитков, наваленных в углу кабинета. Каменный пол был невообразимо грязен, заплеван и покрыт слоем огрызков шелухи и клочков бумаги. Как видно, Фалагар любил пообедать в тиши кабинета, но не разрешал здесь прибирать и не подметал сам.

Вдруг Мокрица вздрогнул. Прямо над его головой знакомый старческий голос задумчиво пробормотал:

— Все ли рассчитано верно? У меня нет права на ошибку. Может, лучше не рисковать? Если он умрет, это будет конец всего, катастрофа! А зачем он мне такой, будь он проклят?! Восемьдесят лет поисков, погубленные годы на службе у невежественного злодея из северных лесов, опаснейшее предприятие в Южных горах, когда моя собственная жизнь висела на волоске — и такой ничтожный результат! А расходы! Оплата труда каменщиков, покупка серы на юге по кошмарной цене… одна рыба два раза в день чего стоит! В то время, как я сам который год живу впроголодь в недостроенном замке… Нет, решено. Дольше так продолжаться не может.

Мокрица выглянул из-под вороха свитков. Фалагар в засаленном халате сидел за письменным столом, заваленным старинными книгами и разным барахлом, низко опустив голову и обхватив ее руками. Он был настолько сосредоточен и погружен в свои размышления, что не заметил ни перешептывания в соседней зале, ни отчетливого шороха в углу кабинета. Согбенная костлявая спина старца и редкие седые волосы производили бы жалкое впечатление, если бы не волны магической силы, кругами расходившиеся от него — волны настолько ощутимые, что у Мокрицы начали мешаться мысли и наливаться тяжестью чешуйчатые веки Фалагар очевидно готовился к какому-то магическому действу.