|
В приложении об Ильине от коллегии представлены следующие сведения о прохождении службы: «…в чине с 26 июня 1770 года, кампаний на море имел гардемарином 3, офицером — 17, итого 18. Представляется к отставке по выслужению 18 кампаний с пенсионом, а в рассуждении его именной заслуги и с чином, ибо он Ильин в прошедшую войну находился в Архипелаге и во время сражения с турецким флотом июня с 25 на 26 число был на брандере командиром, а 25 числа находился на бомбардирском корабле „Гром“, бомбардируя в турецкий флот из мортир и из гаубиц; а когда приближалось время с брандером идти, тогда на него переехал, и по учинённому от капитана и бригадира, что ныне вице-адмирала Грейга, сигналу пошёл в турецкий флот с над ветру, а вошед увидел же большой турецкий корабль, и к оному направя путь пристал и сцепяся с ним зажёг свой брандер, отъехал на шлюпке, смотрел действие и увидел, что у онаго большого корабля от брандернаго огня вдруг вся сторона, с которой зажжён в огне и пламя к парусам пришло и оные и всё, мачты, стеньги и реи загорелись, и тогда он, Ильин, исполняя совершенно вручённое ему дело, со шлюпкою возвратился благополучно; из сего явствует его, Ильина, храбрость и неустрашимость. Из Архипелага в Россию прибыл в 1774 году…»
Отметим и тот факт, что послужной список Д.С. Ильина содержит исключительно положительные характеристики и аттестации, которые были даны ему адмиралом и разных орденов кавалера Г.А. Спиридовым, капитанами и кавалерами Ф.А. Клокачёвым и П.Ф. Бешенцовым, капитаном и бригадиром, кавалером В.В. Лупандиным и другими командирами. Историк Ладыгин свидетельствует: «Боязнь, что Д.С. Ильин по своей доброй, чистой натуре умалит в глазах государыни тех, кто захватил всю славу Чесменского боя, заставила их обратить внимание на Ильина по приезде его в Петербург. Д.С. не погибший в Чесменском бою, погиб от тех, кто захватил его славу, а те, в свою очередь, выбросив Ильина, торжествовали. Д.С., имевший право ожидать триумфальное шествие, очутился в кибитке, удалён со службы… и был отправлен на жительство в своё маленькое имение, находившееся тогда в Новгородском уезде, при церкви погоста Застижья. Сжёгши турецкие корабли, сжёг и лично свои! Слава о нём померкла, и до смерти он влачил свою жизнь в полнейшей бедности…» Под ядрами и пулями уцелел герой, а вот от наветов и доносов не уберёгся…
ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ НЕБЫТИЯ
О дальнейшей жизни Дмитрия Сергеевича известно очень немного. На основании записей в церковных книгах за 1780 год о бракосочетавшихся можно узнать, что «в феврале 9-го морского флота капитан 1-го ранга и кавалер Дмитрий Сергеев сын Ильин, вдовец, первобрачной, Устюжского уезда, Дубровского погоста, села Дубровки, отставного капитана Андрея Петрова сына Колюбакина, з дщерью ево девицей Ириной, полувторным браком». Детей у Дмитрия Ильина было четверо, что доказывает родословная книга Тверской губернии. Два сына — Михаил и Алексей, дочери Александра и Екатерина. Известно, что старший сын Михаил по окончании морского кадетского корпуса служил подшкипером на Балтийском флоте. В 1814 году награждён почётной бронзовой медалью на Владимирской ленте с надписью «1812 год». О младшем Алексее есть только сведения о том, что служил в морской артиллерии и к 1802 году имел звание унтер-лейтенанта. Даты рождения детей неизвестны, но можно предположить, что старший сын Михаил был рождён в первом браке, возможно, и младший Алексей. После увольнения со службы Дмитрий Сергеевич возвращается в родные края, по какой причине он не остался в Санкт-Петербурге, неизвестно. Сведений о роде занятий в последующие годы жизни нет, наверное, он жил как большинство мелкопоместных дворян, и воспитывал достойно своих детей. В тех же церковных записях за 1802 год в сведениях об умерших значится: «В июле 19-го. Господин капитан и кавалер Дмитрий Сергеевич Ильин. |
