|
в Одессе состоялась патриотическая манифестация, которую возглавил Пуришкевич. Представители еврейской общины также устроили свою манифестацию под патриотическими лозунгами. Оба потока демонстрантов встретились на улице. Пуришкевич подошел к еврейским демонстрантам и устроил с ними «братание» на почве общеимперских патриотических чувств. При этом заявил следующее: «В великие исторические дни я убедился, что евреи – такие же верноподданные, как и мы сами. Нет евреев и русских – есть один великий и нераздельный русский народ».
Русский Бенито Муссолини Пуришкевича нередко сравнивали с Бенито Муссолини, называя российского политика «фашистом». Может быть из-за бритой головы и неумеренной жестикуляции. Однако другие историки указывали на его сходство с… Лениным. И между ними, как считают некоторые, несмотря на очевидные различия, было немало общего: оба они были современниками (родились практически одновременно), имели некоторые черты общие внешности (раннее облысение), схожее происхождения (дворяне-провинциалы во втором-третьем поколении с «инородческими корнями»). Но главное заключалось как в «стиле», так и в приемах и методах достижения политических целей (при всей их полярности). Речь идет об «истеричном фальцете», вызывающей манере говорить с истерическими возгласами, ругани, даже площадной брани как непременном стиле вступлений и заявлений обоих
Парламентский хулиган Широкую известность Пуришкевич получил, став депутатом Государственной Думы и едва ли не самым популярным ее членом. Немало способствовали этому разного рода оскорбительные и хулиганские выходки во время парламентских заседаний, за что он неоднократно был с громким скандалом удаляем из зала заседаний. Так, депутата Томилова, выступавшего с думской трибуны, Пуришкевич назвал «негодяем», «сукиным сыном», «сволочью» и, сказал, что его «мало по морде били»; отпускал «в адрес либеральных и левых депутатов такие слова: «Ослиная голова!», «Идиот!», «Гоните его взашей!» и т. п. Пуришкевич нередко привлекался к суду за оскорбления, вызывался на дуэли, от которых уклонялся, отвечая на вызовы к барьеру «порцией отменной брани». Многие современники прямо говорили о «психической патологии» Пуришкевича. Однако, как и для Жириновского, такая манера поведения была для него лишь средством ведения политической борьбы. Когда было необходимо, он мог сдержать себя, а порой вел себя совершенно иначе. С целью эпатажа брил наголо голову и отращивал широкую бороду. В своих воспоминаниях начальник одной из канцелярий Государственной Думы Я.В.Глинка так охарактеризовал Пуришкевича: «Он не задумается с кафедры бросить стакан с водой в голову Милюкова. Необузданный в словах, за что нередко был исключаем из заседаний, он не подчинялся председателю и требовал вывода себя силой. Когда охрана Таврического дворца являлась, он садился на плечи охранников, скрестивши руки, и в этом кортеже выезжал из зала заседаний». При этом большинство современников считало Пуришкевича блестящим оратором. Ему всегда удавалось завладеть вниманием аудитории, причем вовсе не только благодаря эксцентричным выходкам. «Он никогда не терялся, всегда неуклонно вел свою линию, говорил именно то, что хотел, и добивался того впечатления, какого желал», – писал о Пуришкевиче С.Б. Любош. Выступая, он был находчив, остроумен, любил щегольнуть цитатой.
Выстрел в Распутина Во время Первой мировой войны Пуришкевич организовал санитарный поезд и был его начальником. И расхожее мнение о нем вдруг изменилось. «Война обнаружила его основную черту; ею была не ненависть к конституции или Думе, а пламенный патриотизм», – признавался впоследствии Маклаков. |
