Голос парня был резок и девушка тут же выскочила из комнаты. Альгирдас же поднялся на ноги и переступил край чана, вода с него струйками стекла на пол, оставляя лужи. Он не притронулся и даже не посмотрел на стул, где служанка оставила полотенце. Всё его внимание сосредоточилось на комоде, в верхнем ящике которого лежало обезболивающее.

Только сделав глоток из склянки парень вернулся к полотенцу и обмотался им. Он подошёл к постели и упал на неё, где и остался лежать в ожидании действия зелья. Лишь через пару десятков долгих минут боль начала уходить.

В дверь постучали:

– Войдите.

Это оказалась та самая служанка.

– Господин?

– Да, убирай.

За окном уже стемнело, к тому же начало осени, каменный дворец был прохладным.

– Подготовь камин, – приказал он девушке.

– Хорошо, господин, – прозвучало в ответ.

Альгирдас зевнул, и, откинув покрывало, а потом и одеяло, улегся в постель. Уснул он быстро.

Казалось, прошло не более получаса, когда парень проснулся и сел в постели. Камин продолжал гореть магическим огнём, так как дрова уже практически прогорели.

Неожиданно по спине парня прошелся холодок, будто кто-то стоит за спиной. Альгирдас обернулся, но там никого не было.

– Нервы, просто нервы, – пробубнил он себе под нос и снова лёг, повернувшись к огню. Сон снова начинал подходить, пока внимание не привлекли странные очертания в огне, словно маленький человечек сидел там.

Чем дольше он смотрел на огонь, тем реалистичные казались контуры. Сонливость ушла и Альгирдас встал с постели, чтобы подойти к огню. Он не верил своим глазам, там действительно сидел человечек не более пятнадцати сантиметров роста, сидел и смотрел прямо на него с улыбкой.

Завороженный необычным зрелищем Альгирдас решил, что ему сниться сон и придвинулся ближе, став на колени перед пламенем.

– Тебе привет, – у человечка оказался очень приятный голос, – от Владимира.

Человечек поднёс ладошку к губам и словно сдул с неё что-то. Альгирдасу показалось, что это лепестки цветов сорвались под дуновением странного существа и в следующий же миг острая боль в глазах убедила его, что это вовсе не сон. Мир померк.