Я растянулся в ещё большей улыбке, пытаясь выдать дружелюбие.

– Д-да, господин, – она слегка кивнула и ушла.

Я обедал вкусной едой и наблюдал, как Рута в сером аккуратном платье с фартуком приветливо улыбается посетителям, а они ей в ответ. И она выглядела счастливой. Во дворце она была более зажатой, что ли, пока не входила в мою комнату.

Я потряс головой, отгоняя ненужные воспоминания. Рута посмотрела на меня, казалось, я снова увидел испуг. Как бы там ни было, тарелки мои пусты, а я сыт. Она подошла, намереваясь забрать посуду, но я перехватил её за кисть. Ну вот, снова. Неужели она и правда меня боится?

Я вручил ей маленький мешочек в ладонь и встал, смотря сверху вниз.

– Не смей отказываться. Надумаешь подзаработать, обязательно найди меня. Я с радостью возьму на работу.

– Какие-то проблемы?

Я посмотрел на её брата. Он пытался выглядеть грозным, но страх в глазах ясно читался. Да что такое? Пассивный навык тьмы? Я прищурился. Рута шестого, этот двадцать пятого. Слабак, по сравнению со мной.

– Как раз наоборот, – улыбка не сходила с моего лица. – Зашёл вот попрощаться.

– Прощайте, господин, – поспешно сказала Рута.

– Прощай, Рута.

Я вздохнул и, выпустив её кисть из своей хватки, развернулся, направившись к выходу.

– Кто это был? Он не сделал тебе больно? Нет? Ты просто как-то побледнела. А что это у тебя? Ого! – я слышал слова брата Руты, но не обращал на них внимание. На данный момент гложило неприятное ощущение от понимания, что вряд ли я её увижу вновь, если только сам в гости не заявлюсь.

Так, Володя, что за странные мысли? Просто первая девка, что хорошо отнеслась к тебе в этом мире, всего-то. Ну и согревала не раз. Спасибо ей, конечно, за это.

Так, что за кислые мысли? Впереди эльфийки, поднятие уровня.

Я пришпорил лошадь, коря себя, и поспешил нагнать отряд.

***

Сашка хихикнул и закашлялся.

– Вот дурак, не смешно же, – ответил я ему полушёпотом, хотя сам не мог сдержать улыбки.

Черт, холод пробирал до костей. Мы около недели назад попали в плен. Ночи здесь холодные, дни душные, и мы побитые на бетонном полу подвала.

Я уже знал будущее. Или мы умрем, или я выживу. Уже не смешно возвращаться из очередного плена одному. Долбанутый мир с долбанутой боевой тактикой. Я думал, что смогу многого добиться в армии, всё же был верховным командующим легионов демонов! В прошлом. А что теперь? Исполняю тупые приказы.

Холодно, чертовски холодно и сыро.

– Ладно, спи уже, – сказал я товарищу, что недавно принесли с допроса. – Тебе отдых нужен.

– Давай ещё анекдот расскажу?

– Спи уже, юморист хренов.

Он снова закашлялся и затих.

Я проснулся под утро. Затекшие конечности, будто ставшие деревянными от холода. Я уже и не дрожал, возможно, тело привыкло. Оно всегда превышает, хоть и такое слабое человеческое. Или это я игнорирую его сигналы? Как знать.

Довольно тихо, аж не по себе. Обезьяны эти тоже спят там, что ли? Даже очередей автоматных не слышно, а они любят побаловаться таким.

И тут я понял, почему мне так неуютно. Как бы это парадоксально не звучало, дело был не в холоде и ноющей боли в теле. Дело было в тишине. Не было кашля. Даже сопения.

Сашка простыл почти сразу, как мы сюда попали. Сначала насморк, потом кашель. Он постоянно хрипел, сопел, в общем был генератором всевозможных звуков.

Я с трудом приподнялся на локте, застонав от боли, то ли от побоев, то ли от одеревеневших мышц. Сашка лежал на спине и смотрел в потолок с лёгкой полуулыбкой.

– Агрх, – прохрипел я вместо «эй» и прокашлялся. – Сашка?

Я потряс его за ледяное плечо, точнее попытался.